— Вали, вали, — пробормотал Толик. – Чего стоишь?
Миша почесал за ухом, ногтями раздирая кожу – теперь уже
нарочно, чтобы заболело сильнее, чтобы придало ярости. Еще одна
струна натянулась и лопнула. Нельзя убивать дочь.
Толкнул плечом дверь, вышел.
Через пятнадцать минут зашел обратно.
Бросил взгляд на зеркало.
Он успел снять свитер и рубашку, обнажившись по пояс. Лицо было
усеяно мелкими каплями крови. Руки, грудь, живот и брюки – тоже.
Сквозь кожу особенно четко проступал странный узор-ребус. Если
долго вглядываться, можно различить рисунок. Например, розу.
Миша разжал кулак, и на пол со звоном посыпались колечки
пирсинга. На одном из них болтался оторванный темный сосок.
Толик, сидящий спиной к двери, за монитором, обернулся. Левое
веко его дернулось. Толик начал медленно подниматься с табурета, но
Миша рявкнул:
— Сидеть!
И Толик – этот огромный бородатый детина — рухнул обратно.
Миша подумал, как дико, наверное, выглядит со стороны.
Маньяк-убийца, блин. Он никогда не убивал людей (да и не стремился
этого делать). Не было навыков, опыта, каких-либо четких
инструкций. Но зато были инстинкты. А еще мысль о дочери. Жгучее
желание, которое следовало во чтобы то ни стало забить.
— Я вспомнил про газовый ключ, — сказал Миша. – Я же его тут в
прошлый раз оставил. Не помню, зачем. Между диваном и тумбочкой,
где у вас фикус стоит с цветами. Смешно, да?
Толику было совсем не смешно. У него дергалось веко.
— Берите краски, — продолжал Миша, подходя к столику. – Сначала
сделаете тату за ухом, а там видно будет. Чуть что пойдет не так, я
вашей девушке с ресепшена шею сломаю.
Толик выдавил:
— Ты что с ней сделал?
— Пока ничего, — солгал Миша. – Но там есть кому ею заняться,
если будете мудрить. Ясно?
Никого больше в тату-салоне не было. Девушка лежала в туалете.
Мише было наплевать, жива она или нет. По-хорошему, он даже не
думал ее убивать. Просто в какой-то момент понял, что если не
останется здесь, не дойдет до конца, то придется возвращаться в
квартиру к семье. А там он точно не удержится.
Зуд за ухом становился невыносим. Мысль, похожая на сверло, с
тихим жужжанием проделывала дырки в черепе.
Он вдруг понял, как именно убьет дочь. Страшная картинка встала
перед глазами. Главное, успеть забрать Люсю из садика… Миша едва
сдержал рвоту. Прохрипел, сглатывая: