меня не было бы Михаэля
Шумахера.
Гоночная команда – это
единый организм.
Мы с Михаэлем первые в Формуле 1.
Полжизни
я шел в грязном болоте по горло. Я
обожал,
боготворил гоночные
автомобили.
Но никогда не забывал о намеченной
цели – стать
первым и добиться признания. Все
перечисленное
привело меня к успеху. Однако и
сделало
жестким, о чем я крайне
сожалею.
Вилли Вебер менеджер семикратного
чемпиона Формулы-1 Михаэля Шумахера, его брата Ральфа
Шумахера.
Я сразу испытал Николая Соменко сильную неприязнь. Так вот кому
досталось наша копейка.
С одной стороны он, конечно, прав. Я действительно разбил его
машину, но с другой, никогда и никому я не позволял угрожать себе и
обращаться со мной в менторском тоне.
Исключение составляли мои родители и некоторые учителя в школе,
с которыми, впрочем, у меня были хорошие отношения.
И к учителям, и к родителям я всегда относился с большим
уважением, хотя отец не всегда относился к нам, к своим детям, по
справедливости.
Я был очень благодарен ему за то, что он читал нотации крайне
редко. Но если начинал – то туши свет.
С мамой же, мы были скорее большими друзьями и ей я мог простить
всё что угодно. Любые нотации и замечания.
Что касается педагогов, то так случилось, что я был у них на
хорошем счету, и последний раз мне выговаривали лет пять назад,
когда я был учеником четвёртого или пятого класса.
Нет-нет отличником и прилежным учеником я не был, но всегда умел
находить язык в школе со сверстниками и учителями.
— Успокойся, Коля!- Трубецкой сказал это тихо и с достоинством,
— в машины вкладывались все мы. И только ты один закатываешь
истерику. Как будто бы ты забыл, что сам не раз разбивал авто во
время гонок.
Николай Соменко гневно бросил взгляд в мою сторону, сажал зубы и
промолчал. Его желваки двигались туда сюда от злости.
Но было заметно, что он относится к седовласому посетителю
уважением и не смеет ему перечить.
Всё внимание пациентов было приковано к этой четвёрке, пришедший
то ли проведать меня, то ли пропесочить.
— Здравствуйте Александр Сергеевич, — обратился ко мне на «вы»
Трубецкой, чего я не очень ожидал,— как себя чувствуете?
Он слегка улыбался и смотрел на меня отеческой заботой в глазах.
Я поздоровался в ответ:
—Здравствуйте, Игорь Николаевич. Спасибо, чувствую себя
хорошо.
Его правая бровь чуть заползла наверх оттого от того, что я тоже
назвал его по имени. Ведь в прошлый раз мы с ним не познакомились
или как там у них, у дворян говорят, не были представлены друг
другу.