Поднимаясь по склону,
мы оставляли следы там, где многолетний снежный покров был
нетронутым. Сколько шагов мы уже сделали, не сосчитать.
Их сразу заметало за нашей спиной. Я старательно
отгонял мысли о доме, матери. Ее доброта всегда
поддерживала меня, помогала найти силы двигаться дальше, несмотря
на неудачи. Стоило обнять ее на прощание.
Во снах я отчетливо вижу ее лицо, а как
проснусь — не могу удержать в памяти образ. Помню
только светлые волосы, и добрый взгляд зеленых глаз. Все
говорили, что волосы и глаза я перенял от мамы,
а длинный нос и дурные черты характера —
от отца.
Солнце закатывалось за неровный
горизонт, и в первый раз я его отчетливо видел.
Здесь ясное небо. Пускай слепит меня, но взгляда
не оторвать. Красный закат играл на ледяных склонах
сотнями солнечных зайчиков. Мы вышли на каменную тропу,
вросшую в склон, и скинув мешки, просто стояли
и смотрели, как свет мерно угасает за горизонтом.
Во всем надо искать светлую сторону. Я беззвучно зафыркал
в растрепанную бороденку. Вот она, светлая часть. Хех.
Я запомню это.
На землю опускалась ночь,
и мы продвигались по тропе, огибая склон. Там, где
путь расширился настолько, что шестеро людей в ряд могли
пройти, не касаясь друг друга плечами, мы начали готовить
наш последний лагерь. Копьем и клевцами расчистив небольшую
площадку, мы поставили палатку и развели огонь.
В котелке шкварчало и вываривалось мясо, мы отпивали
из последнего бурдюка гремучее пойло. Уже не морщась,
я смаковал обжигающую выпивку.
— На, попробуй, —
он протягивал трубку странно улыбаясь, как будто был где-то
далеко, — дурман-трава лишь поначалу пушит мысли. Потом она
их только проясняет.
Я принял трубку и вдохнул.
Пришлось постараться, чтобы сдержать позывы закашляться.
Я и раньше пробовал курить, но не прикасался
после отеческих затрещин. Сейчас отца со мной нет,
да и не будет больше никогда. Пока дым покидал
ноздри, я вернул трубку и крепко задумался. Потом
закашлялся, а в глазах появилась резь от дыма.
Наверно так и начинается взрослая жизнь: невзгоды, тревога
и вредные привычки. Меняется все, и вроде
ты прежний, но уже немного другой. С тоской
я погрузился в воспоминания. Хотелось просто вспоминать
моменты радости и душевного тепла. Ведь было хорошее, было!
Это главное. Нельзя забывать.