***
В это раз нести дозор было
приятнее. Меньше снега, ветер не такой злой,
и к тому же ясное небо усыпано россыпью звезд.
Никогда не видел такого яркой ночи. Я топтался
на месте, поеживаясь, и задрав голову рассматривал небо
с мерцающими песчинками. Они дрожали там, где проходили
легкие, едва различимые во тьме, перистые облака. Сбитые
в рой крохотные точечки, яркие стаи, что походили
на небесные знаки, и, конечно, гордые и одинокие
звезды-маяки. Завораживающее зрелище. Как будто смотришь Неведомому
прямо в глаза.
Я долго стоял так, позабыв
о сне, не обращая внимания на затекшую шею. Было
хорошо. Я был даже по-своему рад изгнанию, которое завело меня
в такую даль, под этот небосвод. Что-то отвлекло мое внимание.
С неохотой я оторвался от звезд. Вокруг было пусто
и тихо, только скалы и пропасть,
и я уж было вернулся к созерцанию, ну вот
опять — шум. Звук шел со стороны лагеря.
С нарастающим беспокойством я двинул обратно на свет
костра. Звук возни, и, кажется, я разобрал голос старика.
Костер горит, котелок все так же сиротливо ютился
в стороне, шкуры палатки распахнуты. Но старейшины нет.
Тут заметил борозду снегу, как будто что-то тащили. Ринувшись
по следу, я наткнулся на крааф’бар и походя
подобрал его. В скрывающей тропу темноте что-то блеснуло. Шум
исходил оттуда.
— Тэмиель! Помоги...
— шорох, глухой стук и приглушенное рычание, —
Копье, мать его...
Тут я разглядел Хагена
на земле. Он размахивал оставшимся в руке оружием,
пытаясь достать то, что держало его за ногу, тащило
в темноту и мотало из стороны в сторону, как
тряпичную куклу, не давая шансов собраться, найти опору. Глаза
чуть привыкли к темноте, и я разглядел небольшой
холм, в человеческий рост. Холм двигался, чуть слышно
взрыкивал. Снова блеск. Блеск глаз. Варг.
— Быстрее! — пока
я застыл в ужасе, не смея пошевелиться, старик
изловчился и нанес удар клювом крааф’бара прямо в морду
зверя. Чудовищный волк выпустил ногу, вскинулся на дыбы
и коротко взвыл. Хаген стрелой метнулся ко мне,
но рухнул на четвереньки. Он посмотрел на меня
широко распахнутыми глазами и закричал незнакомым голосом.
— Тэмиель, помоги же мне!
Наконец, я сдвинулся
с места и рванул к нему. Подняв на ноги,
я подхватил старейшину под плечо, и мы припустили
к стоянке, так быстро, насколько мне хватало сил бежать
за двоих. Икра старика была разодрана в клочья, куски
плоти держались на тоненьких полосках кожи, снег заливала
дымящаяся кровь. Варг продолжал реветь. Раньше я думал, что
был знаком со страхом, теперь я понял, что такое
ужас — это холодные плети, что оплетают и парализуют
нутро.