Я был никто для него,
а он сделал для меня так много. Как иные не делают
даже для собственных сыновей. Он дал мне шанс, помогал,
не оставил наедине с сомнениями. А теперь его нет.
И сейчас, даже сейчас, я вижу его ехидную улыбку. «Давай,
вперед, парень, осталось немного». Да.
Я бы не оставил его.
Но вдвоем... Вдвоем перебраться у нас было мало шансов.
Одному — чуть больше. Из двух дурно пахнущих вариантов
нужно выбирать тот, что не так режет глаза. Да, Хаген? Так
ты говорил? И выбрал за меня. Ты много повидал
за жизнь, и уж совсем не хотел провести остаток
дней калекой. Заложил жизнь взамен еще одного шанса для меня.
Я смогу выжить. Но как погано-то, как погано!
Я встал и утер слезы. Нет
уж. Не подведу, оправдаю твою жертву. Справлюсь. Спасибо тебе.
Спасибо тебе за все. Я не стоил того,
но ты считал иначе. И я благодарен.
И всегда буду помнить. Больше я не буду жалеть себя.
Я буду равняться на тебя. Пускай тебя и нет.
Я собрал свой мешок. Сложил
наследство старика и закинул все за спину. Просунул руки
в петли и взял клевцы в руки. Ага. Эти шкуры мне уже
не понадобятся. Отхлебну только из фляжки. Да. Вот так.
Чтоб не было так больно в груди. Ага. И вперед.
Не смотреть вниз. И быстрее. Пока метель
не разыгралась всерьез.
— На, сука! — ледоруб
воткнулся в неподатливую ледяную плоть.
— На второй!
Я рывком запрыгнул на лед
и заскользил ногами, пока не нащупал опору. Страшно.
— Аааааааа! Не боюсь!
— эхо, будто насмехаясь, повторило только последнее слово.
Я осторожно расшатал левый
клевец, пока не смог его вытащить. Потянулся, замахнулся
и ударил им чуть дальше. Теперь правый. Осторожно,
осторожно... Хлад, смилуйся! Лишь бы чертов лед
не треснул раньше времени. Так, второй ледоруб вышел. Замах,
и, целимся ближе к левому... Удар! Ищем опору ногами. Уууууу!
Ветер. Я прижимаюсь сильнее ко льду. Щека горит, тело
сводит. И снова левый. Потихоньку, понемножку... Достал.
Тянемся, замах, удар! Ищем опору...
Я посмотрел вправо, откуда
пришел. Я продвинулся на полтора шага. Еще где-то сорок
раз все это повторить. И молиться, чтоб лед меня
не подвел. Я начал смеяться. Это так хреново, что
не может не быть смешным. Искаженное ветром эхо звучало
каким-то демоническим гоготом. Сотрясаясь от смеха,
я не удержался, и нога сорвалась с уступа.
Хорошо хоть, удержали петли — я повис на руках.
Страх высоты никуда не ушел, но деваться было некуда.
Бездна Неведомого. Это будут самые долгие сорок шагов в моей
жизни.