— Достаточно, —
на лице жреца бродила тень улыбки.
— Ничеси! Дикарь-то —
ученый! — возвестил Эйдж, выпучив глаза.
Генрик тоже выглядел
ошарашенным — на его лице было такое выражение, будто
я только что научил филина жрать траву и пускать ветры
зайцами.
— Далеко не лучшее чтение
заутренней, что мне доводилось слышать, но и, к моему
удивлению, далеко не худшее. — проповедник
с довольным видом смотрел на вытянувшуюся физиономию
управляющего, — Я впечатлен, и вы, господа,
я вижу тоже ошеломлены. И вправду, кто бы мог
подумать! Слово Фараэля долетело до Края Мира, в богом
забытые места! Господин Генрик...
— Да, — устало и зло
ответил управляющий.
— Будьте так любезны, окажите
мне услугу. Оградите этого юношу от излишне ретивых
воспитательных инициатив ваших охранников.
— Воспитательных инициатив? Молю
вас, Ингольд, выражайтесь проще, вас никто здесь кроме меня
не понимает, — похрустев шеей южанин устало продолжил.
— И зачем, скажите на милость, мне столько мороки
с этим оборванцем?
— Затем, — жрец
выразительно посмотрел Генрику в глаза, — Что он мне
понадобится. Или у вас в достатке грамотных
заключенных?
— Воля ваша, — фыркнул Генрик, —
Тогда на этом и закончим. Тащите его к навесам, что ближе к старым
шахтам. Мы же не хотим, чтобы наш уважаемый жрец ножки свои
натрудил, покуда будет мотаться взад-вперед. И Свенду передайте,
чтоб шибко руки не распускал — этот вот должен быть в состоянии
членораздельно разговаривать. Все ясно?
***
Было уже совсем темно. Мы прошли
сквозь ворота и сразу же остановились. Мне разрезали путы
на руках и ногах. Это было волшебно — тысячи игл
мягко закололи плоть. Я с наслаждением сидел
и растирал затекшие конечности, не обращая внимания
на копошение солдат рядом с телегой, покуда они
не возвратились ко мне с цепями.
— Глянь-ка, что мы тебе
принесли! — затряс оковами солдат, — Обувка как
на тебя сделана, гы.
Успел порадоваться, называется. Один
держал меня, другой фигачил молотом, вбивая заклепки. Сил
сопротивляться у меня не было.
Да и ни к чему хорошему это бы
не привело. Я взвыл. Ублюдок промахнулся и вдарил
мне по ноге, содрав кожу до мяса.
— От жешь глотка луженая!
Не ори ты, лучше не дергайси —
а то еще раз жахну, токмо по башке. Темень
кромешная, ни зги ни видать. Хорошо хоть
не по пальцу...
— Ты хвати его покрепче,
чтоб не ерзал!