— Мне нравится это чувство, — говорила она, глядя куда-то вдаль.
— Когда каждая секунда на счету. Когда ты на адреналине, на
пределе, когда спасаешь чью-то душу. В этом есть какая-то...
настоящая жизнь.
Я понимал её, как никто другой. Медицина — это тот самый мощный
пульс жизни, который пронизывал каждую мою клетку. Когда ты стоишь
над операционным столом и знаешь, что каждая твоя ошибка может
стать для кого-то последней. Вот почему я так цеплялся за свою
работу, даже когда она высасывала из меня все соки — в ней была эта
неподдельная, ничем не разбавленная жизнь.
— А вы? — спросила она, взглянув на меня. — Почему вы стали
врачом?
— Я… — и тут я призадумался. Никогда, если честно, даже не думал
об этом. — Наверное, просто... всегда хотел. Казалось, что это
единственное, что я умею.
Мы подошли к небольшому аккуратному дому, утопавшему в буйной
зелени. Стены его были почти полностью скрыты за пышными кустами
гортензии, расцветившимися тысячами нежно-голубых и розоватых
соцветий, и яркими, словно языки пламени, лепестками азалии. Воздух
был густым, напоенным не только ароматом свежей травы, но и чем-то
неуловимо-сладким — возможно, это был запах жасмина, обвившегося
вокруг старой деревянной веранды, или каких-то других, скрытых от
глаз цветов.
— Вот я и пришла, — сказала Акика, останавливаясь у калитки. —
Спасибо большое, что помогли.
— Пустяки, — ответил я, отдавая ей пакет. — Был рад столкнуться
с вами. В буквальном смысле.
Она снова рассмеялась, прикрыв рот ладонью.
— Может, зайдете на чай? — произнесла девушка, и её карие глаза,
в которых всё ещё плясали весёлые искорки, вопросительно уставились
на меня.
Я замер. Конечно, общение с Акико было приятным. Она была
невероятно интересной девушкой, с живым умом и таким редким
взглядом на мир. Каждое её слово находило отклик, и я чувствовал
себя удивительно легко, непринуждённо, будто я нашёл родственную
душу, настоящего друга, который понимает меня. Но что-то внутри мне
говорило отказаться. Я будто сам не знал, кто я, почему я здесь и
зачем. И я думал, что в чём-то обманываю и её, и себя, играя роль
человека, которым, как мне казалось, я не был. Это было слишком
просто, слишком хорошо, слишком приятно....
— Спасибо, но меня ждут на ужин с теми самыми грибами, — наконец
улыбнулся я. — Если я опоздаю, тетушка Фуми использует меня в
качестве удобрения для своего сада.