— Да! Подняла! — наябедничал Лейви. — Вырвала из чертогов
сумрачного Хелля! Где я беседовал с героями и богами…
— Ты же рассказывал, что ничего не помнишь, — подозрительно
прищурился Торвальд. — Темнота, пустота, все такое.
— Это я сначала не помнил. А потом память прояснилась! Были
боги, были — вот как тебя Торора видел. Да и героев я тоже повидал
немало.
— Это что же герои в Хелле забыли? Все знают, что они на пиру у
Отана, в Авалле.
— Ну не все же он время им жрать! Нужно и родственников
навещать. Да герои, знаешь, разные попадается. Кто-то в битве
умирает — а кто-то и дома! Ну вот запнется, скажем, упадет
неудачно. Шею сломает. Что же он теперь, не герой?! — воинственно
выпятил грудь Лейви. — Не суди павших героев, Торвальд, недостойное
это дело!
— Ладно, ладно, не сужу, — Торвальд, отступив, вскинул руки. —
Ты был с героями. А потом оказался на скотном дворе. С вилами.
— Нет. Сначала с пилой и топором, — погрустнел Лейви. — Альдис
сказала. что в доме дрова закончились. Очаг топить нечем, дети есть
хотят. У нас как раз в прошлом году родился младшенький, Сэмунд, —
на жутковатом перекошенном лице Лейви проступила мечтательная
нежная улыбка. — В общем, помог я ей сначала с дровами, потом с
вычинкой шкур, а там уже и стены к осени конопатить надо…
— Лейви ей где-то месяц помогал, — оборвал пространный рассказ
Торвальд. — А потом захотел вернуться в могилу. Сначала по-хорошему
попросил — Альдис отказала. Потом ругаться начал, скандалить. Ну а
потом к ярлу пришел. За справедливым судом.
— А ярл, надо полагать, обратился к нашим специалистам? — Ива
выразительно посмотрела на Барти. Тот безмолвно закатил глаза.
— Да. Отец обратился к вашим магам. Они ответили, что Лейви
безопасен, а с колдуньей мы должны сами разбираться.
— И почему же не разобрались?
— Отец попытался! Но Альдис доказала, что Лейви остался ей
должен. Он взял серебряный венец из ее приданого, обменял на тройку
волов — а волы потом возьми и издохни. Так что теперь Лейви должен
отработать цену венца.
— Но я мертвый! — горестно всплеснул руками Лейви. — А мертвые
никому ничего не должны!
— Ты это не мне, ты это бабе своей бешеной доказывай, —
мучительно, как зубной боли, скривился Торвальд. — В общем, не смог
отец Альдис приструнить. Не по закону это было.
— И тогда Торвальд убил меня! — радостно сообщил Лейви.