Рассаживаются, кто-то в первый ряд,
часть ожидаемо занимает последний, словно опасается выстрела в
затылок. У нас обязательное посещение только членов комитета
партии, но присутствовать могут всё, потому наш небольшой зал
обычно заполняется достаточно, трансгуманисты предпочитают общаться
с себе подобными, у нас не только общие темы, но и общий уровень,
что так важно.
Зал постепенно заполнялся, Бабурнин
поглядывает на часы, в какой-то момент поднялся, постучал за
неимением молотка ладонью по столу.
– Тихо-тихо!.. Да, знаем, во всем
мире такое необычное время. Но жить надо и двигаться вперед надо!..
Заслушаем отчет председателя партии, потом полчаса прения… ладно,
час!
Я поднялся, со строгостью во взоре
оглядел присутствующих в зале.
– Вы все знаете, – сказал я, – что
происходит. Негуманно такое заявлять вслух, но снаппер уже внёс
резкие изменения в состав населения, эти изменения играют на партию
трансгуманистов. Сейчас вот пришло сообщение, что электорат партии
«Воля народа» сократился больше, чем наполовину, а «Воли простого
народа» на две трети…
Судя по лицам, большинство тихо
радуется потерям наших противников, хотя это означает гибель
миллионов, даже десятков миллионов людей, зато наша партия идет без
потерь, единичные исключения ни в счёт, вот уж наша устойчивая
психика. Точно знаем, что мы вне опасности, а остальные… что ж,
сами виноваты, не надо было разжираться, а потом требовать от
властей, чтобы и двери в троллейбусах делали шире, и стулья в
кинотеатрах заменили…
Вообще-то, мелькнула мысль, мы уже
давно ушли от прекрасных идей французских просветителей, на которых
строилась цивилизация. Для нас человек не прекрасное нечто, что
рождается ну прям ангелом, а потом его портит общество. Для нас он
грязная свинья, в которую нормы нравственности нужно вбивать силой
и постоянно, чуть отвернись – снова уже не человек, а толстая и
освиневшая свинья.
Наверное потому, даже самые
чувствительные из нашей партии как-то не переживают, что столько
народу мрет. Жиртресты мрут, но они разве люди? Ну ладно, люди, но
в таком запущенном состоянии, что и не жалко.
Я старался больше оперировать
цифрами, так придираются меньше, после меня выступил Фауст и
сообщил нейтральным голосом, что за последнюю неделю мы набрали на
триста сорок и на четыреста двадцать процентов больше, чем партии
«Воля народа» и «Воля простого народа» и теперь отстаем от первой
лишь на десять и пять процентов, а от «Воли простого народа» на
двенадцать и три.