- Смотри, Ань, сейчас будем делать мишке операцию. Ты будешь
давать наркоз. Нужно держать у него на мордочке, - Федор тут же
сунул мне в руку стерильную салфетку. Серьезный мужик,
ориентируется мгновенно, - вот эту наркозную маску. - Я положил
марлю на медведя, а на марлю сверху — ладошку обалдевшей
дочери.
- Руку убирать нельзя, иначе наркоз не подействует, и мишке
будет больно. Удержишь? - Аня кивнула резко, отрывисто, как
разведчица перед смертельно опасным заданием. Я взял полумесяц иглы
с уже вдетым шелком или кетгутом, не знаю уж, что там было, и
быстренько приметал медведю лапу. Да, чинить плюшевого было не в
пример проще, чем разбирать обыкновенного. Потом заметил на столе у
стены стерильный пакет с одеждой, вопросительно кивнул на него
Федору, и, с его молчаливого согласия, достал одноразовый халат,
маску и шапочку.
- За твою помощь и успехи в медицине назначаю тебя младшим
медицинским работником, - торжественно произнес я. Глаза дочери
вспыхнули, как будто я подарил ей минимум Алмазный фонд. В шапочке,
подвязанной, но все равно чуть великоватой маске и закатанном
халате она выглядела, как привидение Каспер или ночной кошмар
акушера-неудачника, но ей до этого не было никакого дела. С криком:
«Машка, смотри, я теперь работник!» она вылетела из операционной.
Хорошо хоть, спасенного медведя не забыла.
Жены с детьми предсказуемо играли в «больницу» у бассейна. Детям
— веселье, а в халатах с шапочками пришлось щеголять и матерям. Но
ветерок на стремнине как раз посвежел, поэтому им вряд ли было
особенно жарко в этих коконах из нетканого полотна. Мы с Михаилом
Ивановичем стояли у борта, ближе к носу. Я снова курил, стоя от
него с подветренной стороны. Дым шел на Федора, вставшего в
полуметре с другой стороны от меня, но ничем ему, кажется, не
мешал. Тверь прошли молча.
- Тебя, Дима, собаки или другие дикие животные не кусали в
последнее время? - вдруг спросил старик таким размеренным тоном,
словно продолжал мирную беседу, начатую уже довольно давно.
- Да нет, ничего такого. Все как всегда — только налоговая и
пылкие блудницы, - ответил я в шутку, а сам внутри заледенел,
вспомнив, как несколько раз резал пальцы, демонтируя одноглазого
людоеда, и как укололся о красную кость, торчавшую из волчьего
горла.
- Федор говорит, у тебя невероятно быстрая реакция. И силы со
скоростью хватает. А спортом ты не особенно занимался последнее
время, - Второв говорил монотонно, как будто забивал гвозди.
Стоявший с другой стороны помощник кивнул.