дикарём,нежили что-то иное и похуже. Слухи —
неотъемлемая часть жизни всех правителей и их семей, с ними нужно
либо смириться, либо им противостоять. Эранор выбрал немного другой
путь, чтобы о нём ни сказали, он с гордостью примет это. В конце
концов, свою странность он никогда не отрицал, нопри дворе умело этим
пользовался.
— Но если
вдруг мои аргументы будут недостаточно серьёзны, вам придётся
прийти мне на подмогу.
— Хорошо, я
сделаю всё от меня зависящее! — воскликнула Грейс и кивнула в знак
готовности.
Они
совершенно ничего не оговорили заранее, не запланировали, не
уточнили детали, и волноваться, конечно, есть о чем, но, почему-то,
Грейс не чувствовала волнения. Возможно, организм просто устал
бояться. Или она полностью положились на северянина?
В общем,
отсутствовали жених и невеста примерно полчаса. Приличное время,
чтобы вызвать подозрения и массу сопутствующих вопросов. Однако
когда они, рука об руку, ступили в тронный зал, льющаяся музыка не
смолкла, хотя десятки глаз не могли не приметить их возвращения и
не начать с любопытством их рассматривать. Младшая принцесса
привстала из-за стола и вытянула шею, старшая закрылась веером и
склонилась к мужу ближе, что-то обсуждая. Лишь когда король поднял
руку, музыканты остановились, и воцарилось молчание. Никто ничего
не спрашивал, но все смотрели на Эранора и маленькую Грейс подле
него так, словно ждали вердикта о только что съеденном блюде или
выпитом новом сорте вина.
Всеобщее
изумление читалось во взглядах, звучало в шёпоте придворных и
приглашенных гостей. Они вытягивали шеи, вставали на цыпочки, чтобы
лучше рассмотреть принца и принцессу в центре зала. На самом деле.
Грейс и самой было непросто держаться на публике сейчас, когда
десятки глаз изучали каждую петельку на её платье, каждую прядь на
голове, каждую веснушку на носу.
Остановившись
у подножья трона, Эранор отпустил руку Грейс и указал ей на место,
которое было отведено ей за столом.В ответ на её изумлённый взгляд он
кивнул, давая понять, что не о чём волноваться.Принцесса поджала губы и пошла в
сторону семьи Хокк. Она ничего не понимала, но обещала ведь ему
подыгрывать. Пройдя мимо опешившего короля, Грейс заняла свое место
между сестрами. Те ни о чем её не спрашивали, даже чуть
отклонились, будто не желая иметь хоть какое-то отношение к этой
некрасивой ситуации.