- Вот надо было нам все бабки на эту развалюху тратить? Сейчас
бы как сыр в масле катались, - в который раз завел Рок свои
ворчливые причитания.
- А жил бы ты где, на улице? В принципе, пока тепло сойдет, а
зимой?
- На постоялом дворе жил бы как все нормальные люди.
- И слил бы все свои денежки в мошну Кулею. А так вложились мы в
недвижимость, поступили по-умному. Своя крыша над головой,
отдельный санузел, банька, очаг. Ремонт, вон какой, отгрохали,
красота же, скажи!
- Спать на лавках в общем зале, по-твоему, красота? Очаг нам
скоро нечем топить будет, не говоря уже о бане.
- Не капризничай, Сашка, за лето пристрой скатаем с комнатами не
хуже, чем у Кулея. Будешь в собственном номере жить как Есенин в
«Англетере» пока не повесился.
- Есенин? - пустил по лбу морщины Сашка. - Слыхал, вроде. Из
Борисовских?
- Нет из Рязанских.
Как метко заметил Рогволд, Сашка свой букварь в школе
благополучно скурил, ну а мне между тренировками все же достались
кое какие зернышки образования, да и год в институте перед армией
пару своих капель к уровню масла в башке добавил. Поэтому я помню
Есенина как чудесного русского поэта, а не как бандита. Как там…
Изба-старуха челюстью порога жует пахучий мякиш тишины?
Да всем бандитам бывшего Союза и новой России сообща не написать
и половины этих строк.
- На какие шиши ты расширяться собрался, Андрюх? - на захотел
слезать с моих ушей Сашка. - Общак-то пуст, люди волнуются.
Хорошо, что напомнил, а то я подзабыл.
Начал меня этот гнилой базар раздражать. Когда я предложил
братве вложиться в ремонт корчмы, все согласно покивали гривами. А
теперь волнуются? Длинные деньги они такие. Сначала плати, потом
получай.
- Летом движуха будет, заработаем бабла не ссы.
- А строить когда? Потом, лес нужно уже сейчас, зимой
заготавливать.
- Не знал, что ты знаток в сфере деревянного зодчества, братан,
- сварливо отозвался я. - Это ты на лесоповале навострился?
- Мы у «хозяина» лес не валили. К тапкам комнатным подошвы
пластиковые приклеивали. А про это мне плотник один местный
рассказал. Зимнее древо, мол, самое крепкое, дольше не гниет. Смолу
еще как-то выпускают, сушат стволы, но я в тонкости особо не
вдавался. Короче, готовятся к таким вещам заранее.
Я почесал затылок и невольно остановил взгляд на золотой цепочке
с распятием, обнимающей мощную шею двоюродного братца. Нет, оставим
наше с Роком «рыжье» на самый-самый черный день. Цепь с «гимнастом»
и у меня есть. Еще и перстенек с Тихаря снятый в укромном месте
хранится. На это золотишко мы десятую часть Полоцка выкупим, если
пожелаем.