- Дело надо искать, - продолжил ныть Сашка, помешав мне алчно
втягивать ноздрями запахи готовящегося хлеба. - Мы с таким бизнесом
ноги от голода вытянем.
- Да? - я поставил на паузу процесс выхода в общую трапезную,
придержав рукой полуоткрытый шерстяной полог. - У тебя, судя по
загадочному взгляду, есть варианты?
- Имеется один, - с видом игрока, собравшего одни козыри,
возвестил Рок. - «Крышевать» надо кого-нибудь начать.
- Что ты подразумеваешь под этой не лишенной остроумия
фразой?
- Ты забыл как это делается? Тогда я напомню. Подваливают к
ремесленнику или торгашу несколько крепких ребят, ломают ему пару
костей, портят часть товара и объявляют, что если он не желает
повторения, пускай раскошеливается на серебро.
- Вы, Александр, заставляете меня усомниться в ваших умственных
способностях. Иными словами - не будь идиотом, Сашок, в Полоцком
княжестве, как и в других, «крыша» у всех одна - князь или боярин,
на худой конец. Обиженный торгаш первым делом ломанется на поклон к
Рогволду, сопли кровавые по харе растирать, а уж тот постарается
определить виновного к правежному столбу, резко и доходчиво пояснит
чьи в лесу шишки да еще и наварится на этом. Говно тема.
Думал я уже над этим вопросом и все свои выводы только что
озвучил Сашку. Тем паче гадить Рогволду под ноги - одно
паскудство.
- Я, может и идиот, но не дурак! - выдал Рок самопальный
афоризм. - Рогволд в полюдье за данью собирается, а потом к брату в
Туров поедет. Почитай, два месяца в отъезде будет.
- А когда вернется что он с нами сделает, как полагаешь?
- Ну, он же наш корефан, щеки понадувает да простит, куда
денется!
Я закатил глаза к потолку, покачал головой и вышел в зал, где
мой взгляд сразу напоролся на вошедшего в корчму Одинца, похожего
на свежего снеговика.
- О, СМЕРШ явился! Сколько киевских шпионов поймал, маленький
Один?
- Да не от Одина я назван, а от того, что единственным в семье
ребенком был, - заторможенно шевеля губами с заиндевевшей щетиной,
отозвался парень и принялся с остервенением стряхивать снег с
бобровой шапки, стучать ногами по полу, оставляя на укатанной земле
слежавшиеся комки.
- Ты на улице не мог отряхнуться? - недовольно поморщился я. -
Мама в детстве не учила?
- Холодно там, - Одинец поежился, растирая ладони. - Поесть
дадите?
- Это ты у жены своей спроси, а то я ее побаиваюсь, - не соврал
я, действительно, избегая лишний раз обращаться к Весне за
какой-нибудь надобностью.