И вскоре ей представился неожиданный случай использовать свою красоту для получения такого наслаждения…
Кавур, первый министр Виктора-Эммануэля, доводившийся этой темпераментной графине кузеном, поставил перед собой великую цель: сделать из лоскутного полуострова единую Италию. Ибо в то время на ее нынешней территории существовали: королевство Савойского дома Пьемонт, Ломбардия, Венеция, провинции, занятые Австрийской империей, герцогства Пармское, Моденское, Тосканское, Папская область и Королевство обеих Сицилий.
Для того чтобы добиться объединения всех этих государств и изгнать австрийцев, нужна была поддержка какого-нибудь влиятельного европейского монарха, который пользовался бы авторитетом и симпатией итальянцев. В конце 1855 года таким государем был только Наполеон III, чьи армии разгромили в Крыму войска русского царя…
Зная об огромной тяге французского императора к противоположному полу, Кавур решил обойтись без дипломатических демаршей и послать в Париж графиню Кастильоне с совершенно конкретной задачей: стать любовницей Наполеона III и склонить его на сторону людей, желавших объединения государств Апеннинского полуострова.
Поставленная Кавуром задача окрылила проинформированную обо всем Вирджинию, и у нее с того дня была одна-единственная цель: записать в свой интимный дневник: «Болтали с Наполеоном III. F…»
16 ноября 1855 года в восемь часов вечера в дверь сада перед домом Вирджинии постучал загадочный и таинственный незнакомец. Ожидавший его прихода и прятавшийся от дождя под деревом лакей Понджио бросился к двери, открыл ее и согнулся в низком поклоне. А потом почтительно проводил посетителя, направившегося быстрым шагом к дому.
Когда этот поздний визитер подошел к дому, распахнулась балконная дверь, и графиня Кастильоне, одетая в платье из черного бархата, присела в почтительном реверансе.
Самую красивую женщину Европы удостоил своим посещением король Пьемонта Виктор-Эммануэль…
Войдя в помещение, он снял манто и сел у камина, в котором ярко пылали дрова.
Не менее горячим был и его взор, устремленный на четко вырисовывавшуюся под бархатом грудь Вирджинии. Руки короля остались, однако, лежать на подлокотниках кресла. Он ведь пришел к госпоже Кастильоне вовсе не для того, чтобы заниматься мальчишескими проказами.