Если совсем честно, меня такой
вариант устроил бы больше всего, не хочется мне пока вторую жену
заводить. Вот такие у меня «простолюдинские» замашки. Вообще так
сложилось, что у дворян многожёнство – норма, а у простого люда –
редкость, там вообще взгляды ближе к тем, что приняты в мире деда.
Точнее, на селе вторую жену берут не слишком редко, но в
большинстве случаев исходя из хозяйственных резонов, как ещё одного
работника в доме, или ради приданого. А вот в городах, среди мещан
такое не одобрялось почему-то. Любовниц заводить, значит,
нормально, пусть и негласно, а вот вторую жену – уже разврат. У
деда вообще «теория заговора», что разное отношение к институту
брака в разных слоях общества культивируется специально, для пущего
социального расслоения. Но, по-моему, он перегибает в поисках
тайных мотивов.
Так, пока я витал в мыслях – уже
пришли. Извозчик, сбегавший поругаться со своим коллегой и принести
оставшийся груз – мне, а тем более Маше, тут нести что-то было
«невместно», потому за один рейс не уложились, получил свой рубль с
учётом доплаты за дополнительную услугу и ушёл, а я стал
накручивать электрический дверной звонок. Тоже своего рода знак
статуса, кстати говоря.
Прислуга – всё те же «стандартные»
кухарка и горничная, унесли гостинцы на кухню, за ними последовали
моя жена и Алевтина Ивановна, первая – рассказать и показать, что к
чему, вторая – проследить за порядком. Мы же с Харитоном
Дорофеевичем отправились в кабинет, ждать приглашения в гостиную.
Неясытев с лёгкой тоской во взоре проводил уносимый на кухню ящик с
настойкой, но я его утешил без слов, незаметно похлопав ладонью по
боку саквояжа.
Да, у меня с собой было – по опыту
общения с тестем. Причём не зная вкусов Неясытева, я взял с собой и
«Клюковку», и «Брусничку», на выбор. А к ним – пару серебряных
стопок, мясную и сырную нарезку, резаного хлеба и пару огурцов из
парников академии, тоже в нарезке. У него, как и у Мурлыкина, тоже
был заветный шкафчик, вот только в нём кроме посуды и кое-какой
закуски, пригодной к длительному хранению, больше ничего не
имелось. Разве что графин с морсом. Или всё закончилось за
праздники, или изъято супругой. Вот не буду вникать. Зато наличие
посуды, от вилок до стаканов, позволило накрыть стол по всем
правилам приличий. За ним и посидели полчаса, за разговорами на
приличные же темы. То есть – поздравили друг друга с наступившим
Новым годом, обсудили, без лишних «интимных» подробностей, год
минувший и обменялись осторожными надеждами на год начавшийся.
Поскольку при этом слишком многое звучало как тост или изначально
было тостом – то попробовали и брусничную настойку, хорошо так к
ней приложившись, и клюквенную. При всём моём настороженном
отношении к алкоголю, как-то в этот момент не хотелось
сдерживаться. Нет, какого-то особого удовольствия я не испытывал,
но как будто становилось… Не то, чтобы легче, но словно бы проще
дышать, что ли?