– А зря! В смысле, зря просто так не
приходили, повода ждали! – вмешался в мою речь Неясытев. Неужели
развезло? Или шутить пытается? Вот же блин горелый, сбил с
толку!
– У меня сегодня есть веский повод и
даже причина. И это даже не Новый год. Я, находясь в довольно-таки
здравом уме и даже почти трезвой памяти, в присутствии и с
одобрения моей супруги, Марии Васильевны, в девичестве Мурлыкиной,
хочу попросить у вас руки вашей дочери, Ульяны Харитоновны, в роли
своей второй жены.
Выговорил, выговорился – и сразу
легче стало. Сейчас выслушать более или менее вежливый отказ и
можно раскланиваться. Неясытевы переглянулись, посмотрели друг на
друга несколько секунд, перевели взгляд на дочку, которая сидела
напряжённо, зажав ладони между колен, снова переглянулись…
– Собственно говоря… – медленно начал
хозяин дома, – вы нас не сильно-то и удивили. Оно, как бы, к тому и
шло, и было ожидаемо. Так что у нас было время подумать и обсудить
ситуацию.
«Если давно всё обдумал – что ж ты
сейчас резину тянешь?!»
«Спокойно, Юра, спокойно. У них это
тоже не каждую неделю случается, люди имеют право переживать».
– В общем, по здравому размышлению,
мы не видим причин отвечать вам отказом.
– Ну что ж, если так… Подождите, то
есть – вы согласны?!
– А куда нам, с другой стороны,
деваться? Она уже года два только об этом браке и говорит. Поначалу
считали, что это очередная девичья блажь, скоро пройдёт. Но как-то
всё не проходила… Всем женихам, что мы ей подобрали, отказала,
причём одному из них так, что у нас чуть родовая вражда не
возникла, с трудом удалось вернуть отношения на уровень «вежливо
здороваемся при встрече». И не приструнишь же её – грозит из дома
уйти. Тем паче, что сейчас ей даже есть с чем уходить.
– Ох, пока ты не договорился до
непотребства какого-то, наподобие «заберите уже её хоть
кто-нибудь», лучше дай, я скажу. – Перебила Неясытева его жена. –
Согласны мы, согласны. Надо только об…
Ульяна издала какой-то не то писк, не
то сип, и прямо так, как сидела – с напряжённой спиной и зажатыми
между коленей руками – начала заваливаться назад и влево, на спинку
кресла. Возникла лёгкая суета, Маша поймала подругу, усадила
обратно. Та сознания не потеряла, как я было подумал, но застыла,
как каменная, и мелко-мелко дрожала. Алевтина Ивановна, явно зная,
что и как делать в такой ситуации, поднесла к носу дочери баночку с
чем-то резко пахнущим, а когда в глазах Ульяны появился отблеск
сознания, хоть и мягко, но всё же силой расцепила её конечности.
Когда девушка более-менее расслабилась, пусть и вынужденно, ей в
руку дали полную рюмку наливки, которую та и выпила, как воду.