– С тем же успехом можно было и водки
налить. – прокомментировал это Харитон Дорофеевич. – И толку было
бы больше.
– Или воды с нашатырём, тоже,
говорят, помогает. Или это от похмелья?!
– Возможно, но это уже зверство, как
на мой взгляд. Живого человека такой гадостью поить.
Может показаться чёрствостью и
грубостью, что мы с хозяином дома болтаем обо всякой ерунде, когда
рядом человеку плохо, но что мы могли сделать? Мама Ульяны сразу
отставила нас в сторону одним только жестом руки, а затем дамы и
вовсе увели как-то судорожно и прерывисто дышащую девушку вглубь
квартиры, оставив нас за столом двоих. Сидеть просто так, да ещё и
в напряжении, было скучно и непродуктивно, так что Харитон
Дорофеевич вскоре налил по рюмке своей домашней наливки из чёрной
смородины – на мой вкус слишком густой и слишком сладкой, даже не
ликёр, а словно жидкое варенье со спиртом. Как бы, не обидев
хозяев, отказаться от этого угощения?
– Ну что, сговор можно считать
состоявшимся? Точнее, начавшимся. С почином! – будущий, вполне
вероятно, тесть отсалютовал мне рюмкой. Ладно, эту порцию варенья
придётся в себя впихнуть.
Выпив, Неясытев закусил кусочком сыра
и снова стал мяться, не зная, как начать разговор на интересующую
его тему. А я, не имея представления о теме, не мог помочь.
Наконец, он начал неуверенным голосом:
– Я всё понимаю – молодость, порывы,
чувства. Широкие жесты перед лицом подруги. Но, помимо всего этого,
требуется некая основа… Поймите меня правильно, у вас есть своё
дело, и свои владения, но вы ещё студент, и…
– Вы хотите узнать, смогу ли я
достойно содержать свою новую жену, вашу дочь?
– Ну, как бы – да. Согласитесь, это
естественно для отца, и…
– Согласен, тема очень важная. Чтобы
семейная лодка, так сказать, не разбилась о быт.
– Замечательно сказано! И за это,
думаю, нужно выпить!
«Я так полагаю, он не за удачную
фразу выпить хочет, а волнение глушит».
«Или просто глушит – не даром у него
в кабинете бар пустой».
«Одно другому не мешает. К тому же,
бар могла и жена опустошить – в профилактических целях».
Мой собеседник, к моему ужасу,
потянулся было к наливке, но передумал, и со словами «пусть этот
сироп дамы пьют» налил в рюмки из-под варенья обычной водки. Она
окрасилась почему-то в странный сизый цвет, но вопреки всему запах
и вкус оказались намного приятнее внешнего вида. Даже и Харитон
Дорофеевич задумчиво протянул: