В таком облике, скрепя сердце, я
отправился на разведку, Ксардас же продолжил изучение руин.
Освоившись с крыльями, я решил опробовать их в действии и,
разогнавшись, бросился прямо с обрыва в ущелье. Это было
захватывающе: я парил в воздухе, постепенно снижаясь. Мне удалось
пролететь над всем озером, и приземлиться на скалы с другой
стороны... Правда, посадка получилась не совсем такой, как
планировалась – я врезался прямо в вертикальную скалу. Смягчив удар
жалом, я потерял равновесие и, нелепо махая крыльями, упал на
землю. Никаких повреждений новое тело не получило – хитиновые
пластины хорошо защищали от любых ссадин и ушибов. Я и не
подозревал, что такие примитивные существа, как шершни, на самом
деле настолько совершенны. В границах своей экологической ниши им
не было равных, а обладай они хоть зачатками разума, людям бы было
сложно с ними совладать. Размышляя о том, каким бы могло быть
общество шершней, будь они поумней, я продолжил разведку рудниковой
долины.
Сначала я облетел обитаемые людьми
места, но они не стоят подробного описания – около шахты и лагеря
распростёрлась вытоптанная равнина, а чуть в стороне росли леса.
Каторжане ходили лишь привычными безопасными тропами, в чащу
заходили лишь опытные трапперы. Орков стоило искать в диких землях,
где люди в последние десятилетия редко появлялись. Благодаря моему
новому образу, можно было не бояться попасть в руки врага, даже
наоборот – я был охотником. Не знаю, правда, как притащить орка
Ксардасу, но сейчас нужно было найти хоть одного дикаря, и я
устремился на юго-запад. Горные массивы возвышались со всех сторон,
и пробраться можно было лишь по узким тропам и небольшим лощинам.
За любым поворотом был риск нарваться на орочий патруль или стаю
хищников, вроде драконьих глорхов – самой опасной разновидности
этих пресмыкающихся. Периодически то подпрыгивая, то зависая в
воздухе, я взобрался на вершину высокой горы. Хорошо, что шершни не
додумались до такого метода скалолазания.
Мне открылась удивительная картина: в
узкой долине между горами располагался варварский лагерь – сотни
небольших хижин из грубых брёвен, с натянутыми шкурами варгов
вместо крыш. Варгами называли орочих собак, хотя больше они
походили на волков. Орки отбирали самых сильных щенков, а слабых
скармливали их же сородичам. Дрессировали их очень строго, и в
результате один взрослый варг мог разделаться с целой сворой
обычных собак или даже со стаей волков. Эти псы никогда не
бросались на добычу сломя голову и продумывали каждый шаг,
внимательно присматриваясь к жертве. Несколько варгов всегда
действовали сообща и представляли грозную силу, которую орки часто
использовали в сражениях – пускали первой волной атаки полчища
своих псов. От зубов этих тварей не было спасения, они легко
прокусывали толстую кожу, а иногда даже гнули дешёвую железную
броню. Орки отличались суровыми обычаями – даже своих сородичей,
проявивших трусость в бою, отдавали на растерзание голодным псам.
Впившись железной хваткой в тело жертвы, варги живьем раздирали
несчастных на куски. Наверное, из-за таких традиций трусов среди
орков обычно не водилось. Однако их безумное безрассудство часто
использовалось более хитрыми и расчетливыми людьми для победы.