Несколько человек попадали и на них
набросились мелкие личинки, а половина отряда и вовсе в ужасе
рванулась к выходу. Остались лишь самые смелые или отчаянные. Я
выхватил лук и стал лихорадочно пускать стрелу за стрелой, пытаясь
попасть в глаза или пасть гигантского монстра. Видимость была
ужасная, несмотря на факелы и заклинания света. Смуглый наёмник с
топором, что спас меня, бросился прямо на королеву. Разрезав часть
уродливого туловища, он запрыгнул на неё, с трудом удерживаясь на
скользких складках слизистого тела. Храбрец изо всех сил рубанул
секирой, но она застряла в панцире, закрывающем верхнюю часть
твари. В ответ матка нанесла наёмнику удар плашмя огромной клешнёй.
Бедняга, пытаясь высвободить секиру, не успел защититься и упал на
пол в липкую жижу.
Тем не менее, наши усилия не
пропадали даром, нижняя часть матки превратилась в фарш. Зелёная
кровь вытекала из ран, и королева постепенно оседала всё ниже.
Чей-то меткий выстрел, быть может даже мой, пронзил ей один глаз. В
голове немного прояснилось – то ли я привык, то ли тварь кричала
уже не так подавляюще. Движения королевы ползунов стали неуклюжими,
она стала заваливаться на бок и била клешнями из стороны в сторону,
рассекая пустоту. Люди отпрянули в стороны, не рискуя подойти к
обезумевшей твари. В моём колчане кончились стрелы и у других дело
обстояло не лучше. В итоге, несмотря на частичный успех, мы
вынуждены были отступать. Выход из сложившейся ситуации, как
всегда, нашёл генерал Ли. Изловчившись, он метнул свою острую, как
бритва, секиру. Я завороженно смотрел, как огромный топор
просвистел в воздухе и влетел прямо в разинутую пасть твари.
Надрубленная нижняя челюсть бессильно повисла, а топор застрял в
глубине глотки. Королева на мгновение умолкла, покачнулась, затем
издала последний истошный булькающий визг, и упала на землю, чуть
не придавив едва успевшего отскочить назад генерала.
На минуту наступила тишина. В
ожидании возможного продолжения никто не двигался, и я почувствовал
свой участившийся до предела пульс. И тут раздался возглас
ликования: «Победа! Ура! Мы победили!» Радость была искренней и мы,
выжившие в этой переделке и не сбежавшие, бросились обнимать и
поздравлять друг друга. Каждый из нас уже мысленно распрощался с
жизнью, поэтому сейчас люди не столько отмечали победу, сколько
праздновали свое второе рождение. Было необычно видеть матёрых
закалённых в боях воинов, радующихся, как дети. Один лишь генерал
сохранил хладнокровие и спокойно осматривал труп монстра, пытаясь
вытащить свою секиру. Я вспомнил о смелом наёмнике, которого
скинула с себя королева. Он пришел в себя, но всё ещё сидел на
земле. Я подошел, чтобы помочь.