— Вот, значит, как. Не хотят мусульмане конкуренции…
— Да какие мусульмане, государь! Сами кызылбаши горазды только
воевать али грабить, а по торговле у них все больше армяне. А они
хоша и христианского роду-племени, а иной раз к единоверцам хуже
собак бывают. Только пусть тебе про эти дела, государь, сам дьяк
расскажет. А то я многого не ведаю, еще перевру по простоте своей
али недомыслию...
— Ладно, а скоро ли посольство прибудет?
— Так они с персидским послом и шахскими дарами по Волге идут,
со всем, значит, бережением.
— Дарами, говоришь?
— Да, государь, и богатыми! Там и шелка драгоценные, и
злато-серебро с камнями самоцветными, а еще звери заморские!
— Какие еще звери?
— Ну как же, пардусы##, соколы, а еще слон.
## Пардус — гепард. В описываемое время их полагали
разновидностью гончих собак.
— Что?.. Какой, к богу, слон!
— Известно какой, индейский. Здоровый, зараза, и жрет много!
— Блин, вот слона-то мне и не хватало для полного счастья!
— А то! Сказывают, что такового зверя ни у одного государя в
Европе нету.
— А шведы с немцами как съездили?
— Да пес их знает! Расторговались с прибытком, этого не отнять,
а что там дальше, не ведаю… Охти мне, государь, совсем запамятовал!
Тот немец, которого все Крузиосом зовут, все время чертежи земель
делал, и велел копию тебе отвезти. Говорит-де, сохраннее будет.
Мол, ваш царь наукам учен, и если что случится, то сможет
разобрать.
— Не понял, а что случится-то?
— Да захворал он дорогой.
— А где копии?
— Сей момент представлю.
Я думал, что карта будет в тубусе, но на стол легла кожаная
сумка с бумажными листами, на которых были вычерчены фрагменты
карты с координатами и пояснениями, написанными латынью.
Прикладывая один лист к другому, я скоро получил довольно подробный
чертеж Волги и прилегающих к ней земель, а также Каспийского моря и
севера Ирана.
— Да ради одного этого стоило посольство отправлять! —
обрадованно воскликнул я. — Молодец, Давыдов — сын боярский! Жалую
тебя шапкой, да десятью рублями денег за службу.
— Благодарствую, — повалился тот снова в ноги.
Мои приближенные тем временем обступили стол, пытаясь понять,
что меня так обрадовало. Листки вертели и так и сяк, но,
по-видимому, ничего путного в голову не приходило. Первым не
выдержал Никита:
— А чего тут?
— А вот посмотри. Вот Волга, а вот Дон.