‒ Языку старость ‒ не помеха, ‒
усмехнулся Кремень. ‒ Гаваец, а ты что чужие деньги считаешь?
Давай-ка со мной силой мериться.
‒ Не-ет, тут исход слишком
предсказуем. Тут и Мессинг не нужен. Придется мне всю кассу
вычистить, чтобы раздать выигрыши.
Сталкеры засмеялись.
‒ Дорогу! ‒ прогудел Медведь и,
расталкивая столпившихся у стола, пробился к Кремню. ‒ Выбирай
соперников по росту, брат.
‒ Вот это уже интереснее! ‒
воскликнул Гаваец. ‒ Делайте ставки, господа!
Схватка вышла интересной и
напряженной. Победил Кремень. Вместе с ним до финала добрались я,
Шульга и пара бывших подопечных подполковника: Булава и Краб. Не
все дождались конца соревнований. Кто распластался по столу, благо,
лицом не в «оливье», кто свалился под стол или забился в темный
угол, подальше от шума.
‒ Неславяне, ‒ окрестил их Медведь, и
сам же через пару минут отключился, выпустив из рук опустошенную
бутылку деревенского самогона.
Сигарет в эту ночь не жалели. Под
потолком завис табачный туман. Миледи поначалу фыркала, потом
спустилась в подвал. Альт покинул нас после того, как я проиграл
Булаве.
Веки слипались, голова клонилась к
столу, но я держался до последнего. Страх утерять Сердце Оазиса не
давал покоя. Утреннее напутствие Альта не забылось. Как только я
начинал клевать носом, тут же вздрагивал и оглядывался, не крадется
ли кто. Все-таки хмель одолел, на несколько минут я задремал.
Пробудившись, со страхом заглянул в контейнер и с облегчением
увидел зеленое сияние.
Требовался свежий воздух. Я поднялся
на ноги и с трудом удержал равновесие. По пути к выходу опирался на
все, что попадалось под руку: столы, стулья, плечи, спины, стены.
Наконец, вывалился наружу.
Лицо обдало морозом. Вдалеке, над
кордонами беззвучно вспыхивали редкие салюты. Блеклый глаз Луны
отбрасывал на снег размытые тени. Тихо, только шум ветра где-то
высоко-высоко.
Я закурил. Когда от сигареты остался
один фильтр, хмель почти выветрился. Зимний холод просочился под
комбез. Я поежился и вернулся в относительно теплый вокзал. Не
успел согреться, как сонливость вновь оседлала шею.
Ноги сами понесли в подвал. В сон
тянул не столько алкоголь, сколько накопившаяся за день усталость.
В Зоне вообще быстро устаешь. Чем дольше в ней пребываешь, тем
больше походишь на старика.
Прежде чем лечь, я недоверчиво
оглядел спящих. Бодрствующих не заметил. Перешагнул через пару тел
и осторожно опустился на свободный матрас. Достал Сердце Оазиса из
контейнера, поспешно засунул промеж комбеза и белуги. Пусть теперь
попробуют отнять. Не полезут же в штаны. Не полезут? Эта бредовая
мысль была последней. Я провалился в глубокий сон.