Перелет в Припять был самым долгим в
моей жизни пребыванием в вертолете. Малое расстояние растянулось
вдвое, если не втрое, из-за аномалий. Поначалу мы делали редкие
маленькие виляния. По мере приближения к Припяти количество
невидимых преград росло, а их масштабы заставляли совершать
неимоверные крюки и зигзаги. Атмосфера еще буйствовала после
выброса.
Перекричать шум винта достаточно
сложно, поэтому все молчали. Я занял себя изучением карты Припяти.
На первый взгляд нам предстояло плевое дело: пройти несколько сотен
метров и спуститься в подземную лабораторию. Что за гений решил
соорудить научный центр под землей, история умалчивала. Я применил
логику и пришел к выводу, что местечко, должно быть, секретное.
Опять же, СБУ почем зря не привлекают. В секретных местах много
мишеней не бывает, но нас снарядили лучше, чем на штурм Дудаевского
дворца. Видимо, лаборатория потеряла ВИП-статус, а нас послали
разобраться с любопытными.
Меня хлопнули по плечу – Дегтярев
указал вниз. Вот она, Припять… Город совсем не походил на тот, что
я видел в детстве по телевизору. Теперь Припять и городом-то
назвать было сложно, ее поглотил лес. Под нами чернело от
многочисленных скелетов деревьев и кустарников. Реально ли здесь
отыскать посадочную площадку? Разве что на крыше дома? И похоронить
себя в обломках аварийного здания?
Движения на улицах я не заметил. Один
из плюсов зимней Зоны: врагу труднее спрятаться, нет
покровительственной листвы.
Пилот начал снижение. Мы приближались
к относительно свободному от растительности пятачку. Вдоль него
вытягивалось белое трехэтажное здание с пристройкой дугой. На
фасаде большие потертые буквы гласили: «Энергетик».
Стельмах смотрел на здание
пристально, жевал нижнюю губу. Гном озадаченно потирал лысину.
Горбатый удивленно косился на Дегтярева. Мужики знали то, чего не
знал я.
Легкий толчок обозначил посадку.
Какафония внутри кабины перешла в отчетливые размашистые «фух».
Высаживаться никто не спешил.
‒ Товарищ полковник, ‒ произнес
Стельмах хмуро, ‒ разрешите обратиться?
‒ Так, солдат, бросай уставщину. В
Зоне каждая секунда дорога. Пока ты спросишь разрешение, замеченный
тобой снайпер снесет мне голову.
Мы схватились за оружие, завертели
головами. Дегтярев изогнул бровь, пояснил:
‒ Я к примеру.
Твою дивизию! Расслабиться,
расслабиться…