— Марина!
— крикнул Виктор, задумавшаяся женщина сначала нахмурилась, а
потом улыбнулась ему, и было в этой улыбке что-то, снова тронувшее
какие-то струны в глубине души доктора. — Пойдем вместе?
— спросил он, улыбнувшись. Настроение вдруг стало каким-то
радостно-солнечным, под стать весенней погоде.
— Пойдем, —
согласилась женщина, всю ночь думавшая о жизни той Гермионы, что
давно ей уже не снилась. Что-то ее задевало во всем, что
происходило с девушкой, а потом и женщиной, что-то было
ненормально, по мнению Марины. Но вот она увидела Виктора, и все
мысли убежали из ее головы, мужчина был сегодня каким-то
необыкновенным. Впрочем, пора было переодеваться к смене.
Что Марину очень
удивляло — это шестичасовые смены экстренных медиков. Каждый
день, но ведь всего шесть часов, а не сутки! Вот это очень радовало
и огорчало женщину. Радовало — отсутствие необходимости не
спать ночами, а огорчало… Возвращаться в пустую квартиру, в которой
был только телевизор, койка, кухня, и никого живого. С годами тоска
только росла. Понимание того, что у нее нет ни мамы, ни папы,
никого на всем белом свете, иногда било наотмашь, как воспитатели в
далеком детстве, но Марина жила дальше. Женщина многого достигла, и
ей было куда расти.
Впрочем, сейчас впереди была
смена, диспетчер Рик, ее уже откровенно побаивавшийся, их вертолет,
номер сорок семь шестнадцать, и шесть часов ощущения собственной
нужности. Шедший рядом с ней Виктор, русский немец, видимо, решил
поставить женщину в еще более неудобное положение, сначала
разговаривая на ничего не значившие темы, а потом
поинтересовавшись:
— Марина, а что ты
делаешь в субботу?
— Дома сижу и грустно
смотрю в телевизор, — от неожиданности Марина ответила чистую
правду.
— Я хотел пригласить
тебя к нам, — улыбнулся ей этот невозможный доктор, от слов
которого на душе почему-то становилось чуточку теплее.
— Я… а мотив?
— сразу же с подозрением сощурилась женщина.
— Шашлыков поедим, с
семьей познакомлю, — произнес Виктор, а потом неожиданно
добавил: — Это очень плохо, когда совсем одна, — Марина
хотела отказаться, но…
— Я приду, —
улыбнулась она ему, отчего получила ответную улыбку.
— Значит,
договорились, — он достал блокнот, что-то там записав.
— В полдень я за тобой заеду, хорошо?