Погода радовала, слабый ветер, легкое волнение, солнечно. С
разбежавшихся по флангам крейсеров несколько раз радировали
предупреждение о нейтральных судах, но так никто на перерез курса и
не вылез. Видимо, разгоревшееся на осте грандиозное сражение
заставило судовладельцев зря не рисковать, от берегов не удаляться,
тем более все давно уже поняли: даже нейтральный флаг в наше дурное
время никому и ничего не гарантирует.
Двое суток ничего не происходило. О приближении к цели летчики
узнали, когда пришел приказ готовить машины к вылету. Заправляли
самолеты, проверяли оборудование, оружие с вечера.
- Смотри, тоже засуетились, - Кирилл кивнул в сторону
«Гинденбурга». Оба авианосца сблизились, шли на дистанции в четыре
кабельтова.
Антон Марченко провел по подбородку. Фельдфебель, как и
большинство истребителей, побрился с вечера, как только в ангар по
громкой связи вызвали механиков и оружейников.
- Будет шанс опробовать новую машину. Не терпится самому
проверить пушки в бою.
- А я бы на твоем месте не торопился, - прозвучал за спиной
голос Сафонова.
- Борис Феоктистович?! У нас же «Третьи «Сапсаны»! Сам помнишь,
как мы на «Апостолах» рапорты писали, чтоб скорее нам пушечные
истребители дали!
- Помню. Все помню. В другой ситуации плясал бы на палубе в
присядку. Только знаете ребята, «Сапсан 3» еще в серию не принят,
все испытания не прошел. На «Выборг» дали пробную партию,
досерийные машины. Так что нам не только к черту в пасть лезть, так
еще новый истребитель испытывать.
- Как же так?
- Вот так, Кирилл Алексеевич. Полный цикл испытаний и приемки не
завершен. Мы слишком громко просили, вот нам и дали. Сразу
предупреждаю, да думаю заметили на патрульных полетах: машина
немного тяжелее, развесовка другая, мотор перефорсирован. Патроны к
пушкам заканчиваются быстрее, чем к «березам».
- По топливу должен быть экономичнее, - заметил Марченко.
- Должен быть, но не обязан. Нам проверять. Прошу всех следить
за стрелками. Приборы могут спасти жизнь.
Ночью под утро оба авианосца набрали полный ход. Полетные палубы
залил электрический свет. Уже забытое с начала войны явление –
включили все прожектора и люстры на надстройках. Над морем
разносился гул моторов. Десятки самолетов застыли на стартовых
позициях. Первым включился в работу «Гинденбург». С катапульт
тяжелого авианосца с ревом сорвалась пара «Зигфридов» с торпедами
на подвеске. За ними пошли остальные.