— Что назло? Вы что делаете? – попыталась закричать я. Но та,
которую назвали Марикой, передала визжащего карапуза своей товарке
и налетела на меня, как ястреб. Я думала, она вцепится мне в лицо и
опешила. Но тётка принялась развязывать тряпку на моей груди. И я
поняла, отчего мне так сжало грудь. Как только она распутала
перевязь, крутя меня, как веретено, дышать стало легче.
Толкнула меня на лавку, двумя руками разорвала на груди платье
и, выхватив ребенка у своей помощницы, почти бросила его мне на
колени.
Одной рукой я придерживала его, второй собирала на голой груди
обрывки платья.
— Вы что творите? – я не могла кричать просто от страха. Да и
этот чертов тихий голосок даже я слышала едва-едва, не то, что
эти…
— Корми, сказала, - Марика была уже пунцовой, как и орущий
мальчик на моих руках. Он дрожал от крика, заливался что было
сил.
Я подняла на нее глаза, и сердце ушло в пятки. Она стояла надо
мной с огромным тесаком. Самодельный нож был черным, с прилипшими к
острию остатками какой-то еды.
— Дай ему грудь, не спорь с ней, иначе и правда зарежет. А Фаба
тебя свиньям скормит, - спокойно сказал мужик, все еще наблюдающий
за происходящим с неизменным пресным рылом.
— Откуда у меня молоко? – попыталась я закричать, но бешеная
баба с ножом подскочила, больно толкнула и снова дернула за края
оборванного лифа. Грубо взяла голову ребенка и толкнула в мою
грудь. Он вцепился в меня так, словно это было единственной
возможностью выжить, будто он висел над пропастью, вцепившись в
меня.
Мне стало дурно от всего происходящего, но жить хотелось больше,
чем спорить с этими животными. Дети играли на полу, словно ничего и
не произошло.
В груди что-то тянуло с такой силой, будто ее разрывает.
«Когда закончится этот ужасный сон?», - только и думала я. Но
все было столь реально и последовательно, сколь и невообразимо
страшно. Здесь присутствовала хоть и жестокая, но логика, которой
нет во сне.
Я смотрела на все еще дрожащего от слез ребенка, на свою большую
налитую грудь и чувствовала, как начинает ныть вторая. Двое
близнецов, заметив, наконец, что маленький замолчал, облизываясь,
потянулись ко мне. Один залез на колено и по-хозяйски принялся
высвобождать вторую грудь, а второй пытался его откинуть и занять
более удачную позицию.
— Эй, вы куда? - как можно добрее постаралась я отбиться от
малышни. Но Марика с ножом дала понять, что кормить мне придется
всех.