С трудом терпя укусы старших, я старалась рассмотреть все
вокруг, но глазу негде было отдохнуть в этом страшном месте.
Вернулась та, которую мужик назвал Фабой. Она несла огромную
бадью со снегом в одной руке и пару поленьев под мышкой второй.
Бросила все у печи, скинула толстое, больше похожее на банный
халат, пальто и села на лавку напротив.
Следом за ней вернулся тот, щуплый, с огромной охапкой дров.
Дети, поняв, что хозяйка дома, попрятались за занавеской. Я
опустила глаза и, наконец, кроме своей неузнаваемой груди, увидела
свои руки. Белые, как молоко, тонкие и хрупкие, но в то же время
натруженные. Я видела каждую косточку на своих пальцах и
недоумевала, потому что за последние несколько месяцев сильно…
можно сказать поправилась, да так, что пришлось снять кольца.
Крепко сжав ладонь в кулак, уверилась, что рука моя.
— Забери их! - скомандовала Фаба, все так же глядя на меня.
Марита послушно подошла и буквально оторвала от меня двоих своих
отпрысков.
У меня кружилась голова от всего этого кошмара. Мысль теперь
была только одна: уйти отсюда.
Страхов в моей жизни было не много. Но те, которые мне удалось
испытать, не закалили меня. Продолжая верить людям, продолжая
надеяться, что жизнь повернется ко мне лицом, я снова и снова
наступала на грабли. Выросшая в детском доме и хорошо знающая, что
правда не всегда полезна, я научилась притворяться. Мастерски,
буквально вживаясь в то состояние, которое и требовалось
изобразить. По мне плакал и «Оскар» и все подобные премии. Но не
плакала я. Никогда. Потому что «ревунов» бьют, травят и причисляют
к стукачам.
Не плакала я: когда меня обманул любимый, оставив «на полянке».
Не плакала, когда под нажимом тетушки сделала аборт. Не плакала,
когда оказалось, что детей иметь не смогу. Да, сердце разрывалось
на тысячу осколков, ранящих каждый уголок души. Да, казалось, хуже
уже не будет, но становилось. И я снова не плакала.
Плакали только мои денежки, мое здоровье и моя вера в людей. К
сорока годам у меня не осталось ничего из этого списка. Родная
тетка, которая «не имела возможности забрать к себе по причине
плохого здоровья» после смерти родителей навестила меня в детском
доме пару раз: когда нужно было сделать фото со мной для умирающей
в далеком Хабаровске бабушки. И в день, когда я получала комнату в
убогом общежитии.