Сердце у Вована ухнуло. Чёртов палец
закоротил клемы! Вован прилип к кабелю, его стало трусить, он ждал
вспышки. «Пизда пальцу, сгорит, как пить дать» — мелькнуло в
мыслях. Оззик жрал электрики — мама не горюй, один по приколу сунул
в его соску кусок проволоки, так едва черта не убило, дуговым
зарядом робу пожгло и всю грудную клетку. Чёрт носил простой
пацанячий партак от плеча до плеча: «Не забуду мать родную», так от
надписи осталось только «ую», остальное обуглилось. Из медкапсулы
месяц не вставал, лепила сказал — повезло, что жив остался. Но с
Вованом так не вышло, нет. Никакой вспышки не грянуло, он
почувствовал, как в него заходит ток, но не выходит, а вместо
этого, побродив по телу, возвращается назад, в контактор. И было
это приятнее самого лучшего в жизни секса. Вован стоял как поц
залипший, с кабелем в руке, а потом хрипло закричал и затрясся от
самого сильного оргазма в своей жизни.
ТРЫСЬ!!!
Черенок от швабры обрушился на его
руки, выбивая кабель, и Вован упал с болезненным жалобным воем.
—
Мать твою-у-у!!! — выл он, катаясь и баюкая ушибленную, возможно —
сломанную руку.
К
нему сбежались зеки и вохровцы, но ближе всех стоял довольный
Заёбушек с деревянной шваброй в руке. Ею он Вована от сети и
отключил. Как потом оказалось, вышел помои вылить, увидел Вована с
кабелем и сразу бросился спасать.
— Что
ж ты сделал, изверг, сатана? — спросил Вован, едва не плача, с
трудом становясь на карачки, а затем поднимаясь в полный
рост.
Он бы
с удовольствием поблагодарил кривого казнокрада оплеухой, да рука
не поднималась в прямом смысле слова — спаситель конкретно
приложился.
Вохровец повёл Вована в больничку,
рентген показал перелом, и лепила распечатал гипс на 5д-принтере.
Эскулап был явно с будуна, бледен лицом и красен глазами, но это
был живой реальный доктор, ходивший в институт и видавший море
хворых зеков.
—
Снимай перчатку, — сказал тот, и Вован позеленел лицом от
страха.
«Оттяпает руку», — обречённо подумал
он, снимая перчатку, и выпучил глаза — чёртов палец был красным, но
вполне обычным! Мерзавец маскировался!!! Эта показная нормальность
Вована и добила, лживость пальца довела до ручки, до белого
каления, и он сорвался. Путаясь и запинаясь в словах, он начал
рассказывать доктору как на духу, как палец сам в разъёмы затёк,
подключился к электросети, а уж тогда трухануло.