Порой Натан думал, что работа учителя биологии в старшей школе похожа
на хобби — вы больше потратите на седативы, чем заработаете,
пытаясь впихнуть митоз в головы детей, которым на митоз плевать, и
на генную модификацию плевать, и на всю биологию в целом, как и на
другие предметы школьной программы, потому что все переживают
гормональный бум и помышляют лишь о сексе. Впрочем, ещё была
команда баскетболистов, те, кроме секса, помышляли о спортивных
победах и даже что-то выигрывали по области, Натан иногда бухал с
их тренером, неплохим, в сущности, мужиком, как и с физиком — они
трое были единственными мужчинами в женском педагогическом
коллективе.
Кроме
биологии Натан имел часы географии, а также вёл факультатив
ксенозоо для десятых и одиннадцатых классов — за дополнительную
плату. На факультатив ходило восемь задротов, четыре самочки и
четыре самца, среди которых затесался феномен — баскетболист Толик,
отнюдь неглупый, крепкий и долговязый парень, давно прекративший
все подъёбки в свой адрес и даже защищавший остальных, мелких и
хилых факультативщиков. Поступать они все планировали на
ксенозоологов, Натан раздобыл программу вступительных экзаменов и
понемногу натаскивал свой маленький кружок по интересам. В итоге, в
плане финансов школьные заработки почти устраивали, особых трат они
с женой не делали, даже кое-что собрать удалось. Анастасии, как ему
думалось, тоже нравился их скромный, но отлично налаженный
преподавательский быт. Мебель всю обновили, как и ремонтец, у
каждого было по машине — жили как все. По крайней мере, ничего не
предвещало большого семейного говна. Наоборот, планировали в
осенние каникулы слетать куда-нибудь из мест приятных и доступных,
погреть свои прекрасные задницы на южных берегах и сжечь мелкую
задницу Костика, потому что тот, очень белокожий от природы,
непременно сгорал в первый же день, сколько его не мазали и не
прятали от солнца родители, а под конец отпуска любил блевануть от
непривычной местной пищи. Тёща сказала, что малой перерастёт эти
неприятные моменты, как переросла в своё время его мамочка. На
крайняк ребёнка можно было оставить ей и смотаться вдвоём, как жена
в прошлом году и хотела, но Натану очень нравилось проводить время
с сыном, и он отказался.
В
живом уголке школы рос небольшой цефалот, это был уже второй
цефалот, на которого скидывались всем факультативом, потому что
первый у юных биологов сдох — кто-то хохмы ради скормил ему
растворимую таблетку аспирина. Виновного так и не нашли, что было
даже хорошо, потому что баскетбольный Толик собирался свернуть ему
голову. Подозрительных хулиганов он вылавливал по одному и зажимал
где придется, но каждый из пойманных клялся и божился, что к
аспирину ни сном, ни духом непричастен. В общем, дети оплакали
бренное тело питомца, вскрыли его под присмотром Натана и купили
нового, за кормом и водой которого теперь пристально следили. Натан
как раз подменивал воду в его аквариуме, мини-пылесосом убирая
грязную со дна, и доливая чистую, отстоянную, когда зазвонил
наручный комп. Звонила жена. Не прекращая своих занятий, Натан
нажал прием и вывел изображение на стену.
