Из-за открывшейся дверцы вышла
женщина, закутанная в одеяло, которое нашлось на заднем сидении
пикапа невезучего водителя.
Женщина медленно подошла по
направлению к заброшенному дому. Удивительно, но несмотря на
непроницаемую пелену, затянувшую небо, безупречное тело отливало
маслянистым блеском.
У входа в наиболее сохранившийся дом
стоял Джо, застывшим взглядом смотря далеко вдаль. На подходящую
женщину он уже не смотрел. Задача была выполнена, и в сознании
обычного жителя небольшого городка звучал только едва различимый
хриплый голос, шипящий и лающий одновременно.
– Ты больше не нужен. Можешь идти. –
почти не открывая рта проговорила незнакомка, и Джо медленно пошел
по направлению к своему пикапу. – Когда ты снова понадобишься, я
позову.
Логично было предположить, что
незнакомке потребуется какая-нибудь мебель, чтобы спать; одежда,
чтобы согреться; еда, чтобы подкрепить силы.
Нет. Проклятым самим мирозданием это
было не нужно. Первородной материи не нужны им были сон, еда или
одежда. Исконные порождения планеты вели другой образ
существования. Другая жизнь. Другие законы. Другие боги.
***
Клеон медленно ехал по улицам города,
в котором вырос, и с удивлением отмечал, что ничего не изменилось.
Домик Отри находился в южной части улицы, дом родителей Клеона
находился на противоположной, северной, стороне. Практически рядом
с пугающим Темным озером.
После долгого разговора с другом
детства, Клеон составил карту мест, из которых одновременно с
пропажей детей в его родном городе, пропало еще восемь девочек. Как
ни старался, он не мог думать ни о чем другом.
Клеон остановился в своем старом
доме, в котором вырос вместе с младшим братом Павлом. Маму Павел
давно забрал и поселил в роскошном доме в столичном пригороде, и их
старый дом в небольшом городке пустовал.
Клеон купил по дороге немного
продуктов, припарковал машину и зашел в дом. В любое другое время
память заполнилась бы блаженными воспоминаниями детства, Клеон в
целом был счастлив в своем родном городке. Они жили на одной улице
и все время проводили вместе – два брата, Клеон и Павел, Отри и
Артан, и им было, что вспомнить из приключений детства.
Только сейчас в сознании застывшими
картинами прокручивались черные картины, и Клеон всеми силами
старался отделить реальные события от создаваемых его бурным
воображением. Последние слова Отри явно не помогли
сконцентрироваться на научном и чисто объективном подходе.