- Никак, англичанина подстрелили, - сказал наконец
Михальчук осторожно, - Или американца. Теперь понятно, отчего танк
чудной такой. Старье.
Тут и до лейтенанта Шевченко дошло, что грозный
противник, побежденный ими в смертельной схватке, и в самом деле
разительно напоминает первые танковые модели, всякие «Марки-4»,
которые он когда-то пионером разглядывал в журналах. Излишне
громоздкий, с характерным ломанным корпусом, он выглядел скорее
сухопутным кораблем, нежели современным танком. Вот тебе и «Тигр
Королевский».
- Американец! – крикнул с брони Курченко, грозивший
автоматом засевшему экипажу, - У американцев тоже птица на гербе,
товарищ командир!
- Рухлядь у них танк, - прокомментировал Михальчук,
- Я слышал, у американцев это часто. Нормальных танков нет, вот и
ездят на всяком барахле тридцатых годов… А делать что будем,
командир?
Лейтенант Шевченко посмотрел на пленного офицера. Бледный
как бумажный лист, тот выглядел ничуть не напуганным, скорее –
потрясенным. Он переводил взгляд с одного танкиста на другого,
словно никак не ожидал увидеть перед собой обычные человеческие
лица. Грубое лицо, привыкшее, казалось, выражать лишь непримиримую
решительность и гнев, сейчас оно выражало только крайнюю степень
замешательства.
Лейтенант Шевченко подумал, что и он сам, наверно,
выглядит сейчас не лучше. Горе-победитель и горе-побежденный.
Делать нечего, надо искать выход из сложного
положения.
- От лица Советского Союза, приветствую вас! –
официально сказал он и протянул офицеру в фуражке руку, - Вэри
гуд!
Вступление получилось дурацким. Тип в шинели, еще недавно
угостившийся валенком и бесцеремонно брошенный в грязь, озадаченно
смотрел на своих недавних противников, явно не понимая смысла
происходящего. Но руку на всякий случай пожал. Кажется,
машинально.
- Дипломатический конфуз может выйти… - пробормотал
лейтенант Шевченко, желая провалиться под землю вместе с танком, -
Братский, можно сказать, товарищ прибыл к нам из-за океана бить
фашистского гада, а мы…
- Танк ему пожгли и чуть в могилу не отправили, -
пробормотал Михальчук, тоже конфузясь, - За такое ротный не
поздравит. Погоны снять могут, и хорошо, если без головы.
Хорошенькое дело…
Узнав, что пленники стали союзниками, сержанты Курченко и
Лацин начали вытаскивать экипаж поверженного гиганта с бОльшим
тактом, уже не тыча в лицо стволами «ППШ». Конечно, особо вежливо у
них все равно не получилось, но дипломатический конфликт удалось
немного сгладить. Вскоре возле гусеницы уже выстроились шестеро
американских танкистов.