Гордею от двери не видно было рисунок на ширме. Но царь
озабоченно поскреб в затылке:
– Не помню точно, как они раньше на картине сидели. Меня больше
волнует девица. Ходит и бренчит на этой... на этом...
Царь замолчал. Цзинь Бао вежливо выждал, убедился, что не
перебивает собеседника, и уточнил:
– На саньсяне. И пьет жизнь из тех, кого встретит. Пьет
понемножку, но раз за разом набирается сил и становится всё
опаснее. И прошу вспомнить, что на картине есть тигр и дракон. А
если они тоже захотят выйти из рисунка?
– Да кинуть ее в огонь, эту ширму, вот и всё, – сказал сердито
Дорофей.
– Государь решителен, – поклонился хинец. – Но умоляю подумать о
том, что шелк и дерево горят, а призраки – нет. Что будет, если
ширма будет уничтожена – и из очага появится дракон?
– В море утопить? – задумчиво спросил царь.
– Что мы знаем об умении призраков плавать? – вздохнул Цзинь
Бао. – Но кое-что сделать можно, если государь позволит мне послать
моего слугу за необходимым.
Царь позволил. Цзинь Бао по-хински отдал короткое распоряжение
своему слуге, тот ушел. А царь приказал принести в горницу выпивку
и закуски, чтобы скоротать время до возвращения слуги.
Стоя у входа, Гордей прислушивался к беседе царя с заезжим
боярином. Тот прекрасно говорил по-славийски и успел за чарочкой
поведать Дорофею историю, услышанную от своего деда и случившуюся с
неким чиновником...
Тут возникло короткое недопонимание: гость не сумел объяснить
царю, кто такие чиновники. Толмач, который стоял рядом и страдал от
своей ненужности, воспрянул духом и предложил перевод: дьяк.
Дорофей махнул рукой и велел сказывать дальше.
Оказалось, что этот чиновник, человек знатный и богатый, полюбил
юную девушку и посватался к ней. Родители девушки дали согласие,
гадальщики назвали благоприятный день для свадьбы. Но незадолго до
свадьбы невеста заболела и умерла.
Жених долго страдал. Но прошло время, он поддался на уговоры
своей семьи, нашел себе другую невесту и заключил брак.
Вечером после пышной свадьбы молодая жена сидела на краю кровати
и ждала, когда муж войдет в опочивальню и откинет покрывало с ее
лица.
Дверь отворилась, но на пороге встал не муж. В комнату вошла
мертвая девушка, когда-то бывшая невестой чиновника. Она грозно
сказала молодой жене:
«Тебе здесь не место. Это не твой дом. Это не твоя кровать. И
муж не твой. Уходи!»