Пока она оглядывалась, надеясь отвлечься от только что
завершившегося побоища, успокоить свой разум и забыть столь
желанный вкус крови и насилия, внимание ее привлекла одна странная
деталь. Крепеж для факела. В очень неудобном месте. Протянув руку,
Кинн взялась за кольцо, удивительно подвижное, и повернула. Что-то
щелкнуло.
- Дверь! - послышалось из соседней комнаты. - Она открылась!
Кинн поспешила на окрик.
На первый взгляд за дверью ничего интересного не было — лишь еще
один коридор, оканчивающийся новой дверью. А вот за ней... за ней
открылось обширное пространство, полуразрушенное но все еще
величественное. И снова две двери.
- Направо или налево? - спросила Кинн.
У спутников ее никаких пожеланий не было, и в конце концов она
свернула влево, к двери выглядевшей более внушительно, подергала ее
и осталась разочарована. Заперто.
- Подвинься, - Астарион мягко оттолкнул ее, вытащил из рукава
набор отмычек и склонился над старым проржавевшим замком. Тонкие
бледные пальцы двигались удивительно ловко, с каждой секундой
убеждая ее, что взламывать что-либо ему не впервой.
- Ты точно судья? - шепнула Кинн.
- В городской магистратуре постоянно заедают замки, - отмахнулся
Астарион. - Готово.
Выпрямившись, он толкнул створку, и та медленно, с натужным
скрипом отъехала в сторону, открывая их взглядам зрелище еще более
величественное: большой квадратный двор, освещенный через проем в
потолке так, что свет падает прямо на статую в балахоне. На
галерее, опоясывающей его, стояло больше дюжины саркофагов, по
большей части разбитых, и лежали скелеты, все еще сжимающие в
костяных руках клинки. Хотелось надеяться, что они выбрались не из
этих самых саркофагов, и что не восстанут в самый неподходящий
момент.
- Джергал1... - Астарион сделал несколько шагов, с удивлением
рассматривая статую. - Писец последней черты. Не думал, что ему еще
кто-то поклоняется...
Память, полная бесполезных подробностей и совершенно пустая там,
где это нужно, немедленно подбросила подходящие сведения. Джергал,
отошедший от дел бог мертвых. Зловещее предзнаменование.
- Тут еще одна комната! - крикнул Гейл. - И кое-что
интересное!
Конечно, следовало ожидать, что внимание волшебника привлечет
книга. Она лежала на небольшом выступе, такая тяжелая на вид, такая
значимая. При взгляде на нее чародейская кровь Кинн
отзывалась одновременно предвкушением и опасением. Заперта на
магический замок, это определялось без труда. Кинн не стала бы ее
трогать, но волшебники, когда дело доходило до разного рода
магических предметов, не отличались особым благоразумием. Гейл,
конечно же, схватил книгу, легко удерживая ее одной рукой — она
явно была легче, чем казалось на первый взгляд — и произнес
отпирающее заклинание. Книга послушно раскрылась, страницы ее
запульсировали так, что все невольно зажмурились.