Каждый из них выглядел так, будто
сюда прибыл, вооружённый исключительно своими дипломами и верой в
светлое будущее. Интересный народ, подумал я, с каждым часом
понимая, что у нас будет ещё много весёлых часов, наполненных их
ворчанием о том, как далеко мы ещё не дошли и как сильно от этого
они устают.
Поезд Москва-Уфа. Плацкарт,
разумеется. Место, где романтика железных дорог обретает настоящий
дух реализма, без всяких скидок на комфорт или даже, страшно
сказать, личное пространство. Кто не ездил в плацкарте, тот в
жизни, можно сказать, мало что видел, ибо именно здесь раскрывается
истинная магия пути — в запахах, звуках и ощущениях.
Итак, мы все разместились на свои
места. Аспиранты — слегка помятые и явно не привыкшие к таким
путешествиям. Профессор, сдержанно ворчащий, но до сих пор
безупречно державшийся, устроился на верхней полке, где и уткнулся
в книгу. Возможно, таким образом он пытался избежать нежелательных
контактов с реальностью. Плацкарт — это ведь испытание для любого
человека, который хоть немного привык к личному пространству. И,
судя по виду профессора, он на этот путь пошёл исключительно из-за
желания сэкономить — хотя подозреваю, что подсознательно он
готовился проверить, насколько его нервная система выдержит полное
погружение в народ.
Плацкарт — это не просто вагон, это
целое государство, где царят свои неписаные законы, проверенные
сотнями тысяч пассажиров. На этих металлических рельсах нет места
личному пространству, зато можно найти всё, от запахов пирожков с
картошкой до пьянящего аромата чужих носков. Здесь нет границ, зато
есть единение в самых непривычных формах.
Первым делом тебя обдает густой,
стойкий запах — смесь железа, пыли и… чего-то трудноопределимого.
Тут даже слепой не промахнется, попав носом в ароматы недоеденных
яиц и чьих-то припасов, оставленных в надежде, что завтра утром всё
ещё будет съедобно, в воздухе витает удушающий запах несвежих
носков, которые, видимо, пережили уже несколько поездок. Всё это
обрамлено ароматом дешевого мыла из туалета и сдобренным запахом
соседских котлет, съеденных ещё утром, но оставивших след в каждом
уголке вагона.
И, конечно, чай в подстаканниках.
Упускать его нельзя — это символ железных дорог, как флаг для
страны. Этот чай не утоляет жажду, а скорее подаёт весть, что ты на
пути. Он пахнет дымом, немного копчёной черёмухой, как будто
бабушка накрыла на стол и зовёт с порога. Проводник будет неумолим
— предложит этот чай каждому, с важностью министра, разливая
напиток, который пьётся скорее для общей идеи, чем для вкуса. В
этом есть что-то трогательное: ты держишь подстаканник и чувствуешь
себя частью чего-то больше.