Во-вторых, Том, паршивец, третьи сутки отказывался с ним
разговаривать. И с этим, как с раздражением обнаружил Гарри, он
ровным счётом ничего не мог поделать. Краткое «Ступай отдыхать»,
полученное утром позавчера, было последним прочитанным Гарри
сообщением, после чего дневник замолчал наглухо. Гарри с упорством,
которого и сам в себе раньше не подозревал, продолжал писать ему
примерно каждые полчаса, но Том, как видно, был ещё упрямей, и не
отзывался.
Правду сказать, слова Тома имели смысл. Тем самым позавчерашним
утром Гарри еле-еле выпутался из объятий липкого кошмара, в котором
он куда-то спускался по каким-то нескончаемым лестницам, гоняясь за
здоровенной бестолковой змеёй. Змея убегала, Гарри злился, лестницы
играли с ним в пятнашки, а в конце вдруг появился пухлый, как
диванная подушка, мерзковатого вида паук, и пропищал неожиданно
тонким голосом, похожим на свист сдувающегося воздушного
шарика:
— Мальчишка! А ну вставай! Вставай немедленно!
«Ни фига себе, арахнид![25] Говорящий!» — изумился Гарри, и
наконец проснулся.
Он проспал. Требования сию минуту подниматься и готовить завтрак
исходили, на самом деле, от взбешённой тётки, а вовсе не от
инопланетного разумного паука, как Гарри причудилось. Голова
трещала. Тосты подгорели, и Гарри выгнали из-за стола, не дав даже
выпить чаю. А Том велел ему отдыхать.
Гарри назло им всем решил, что именно так и сделает. Он мёртво
продрых в своём шкафу до полудня, когда его с новыми проклятиями
извлекла оттуда сердобольная тётушка, отправившая Гарри пропалывать
клумбы по самой дневной жаре. Сидя на корточках над отцветающими
флоксами, весь по уши в земле, Гарри украдкой карябал:
«Том?», но не получал ответа.
Вчерашний день был поспокойнее, да и сам Гарри немного очухался
— хотя снилась всё равно какая-то муть, что-то про затопленную
пещеру, и почему-то там ещё какие-то дети визжали. Том не отвечал.
Тётка ворчала. Дадли методично ломал свои подарки, полученные на
день рождения. Гарри маялся от скуки и в итоге рано лёг спать — в
гостиной ещё даже новости по телевизору не досмотрели.
Сегодня бойкот продолжался. Гарри считал это несправедливым — по
собственному мнению он уже вполне достаточно отдохнул. Кроме того,
ему всё не давала покоя мысль про «когда дневник закрыт — я
исчезаю».