— Сэр, — пролепетал он, и заморгал; его глаза наполнились
слезами, вызвать которые было совсем не трудно, ибо Гарри всё ещё
мутило, — помогите мне! Придумайте что нибудь!
Бармен поскрёб лысый затылок. Затем торжествующе воздел
палец:
— Сэр! Кажется, я знаю, что нам делать! — и с этими словами он
извлёк из рукава волшебную палочку.
Через пять минут из спрятанной за магическим барьером (и за
мусорными баками, к ужасу Гарри) арки в тупиковом конце Косого
переулка вышел мальчик с неумело перевязанной головой. Вид у него,
не в последнюю очередь из-за накрученных по самые глаза бинтов, —
но также и из-за одежды явно с чужого плеча — был как у отпрыска
сильно пьющего семейства. Отойдя на десяток ярдов[29], и
убедившись, что проход за его спиной закрылся, мальчик содрал с
головы свою неопрятную повязку и швырнул её под ноги.
— Псих! — с чувством постановил он. — Салазар-заступник, да что
за день-то сегодня такой, а?
[25] Раса «арахнидов» фигурирует в романе Роберта Энсона
Хайнлайна «Звёздный десант» («Starship Troopers, 1959).
[26] Метод познания, названный в честь древнегреческого философа
Сократа; основывается на диалоге между индивидуумами, для которых
истина и знания не даны в готовом виде, а представляют собой
проблему и предполагают поиск; часто подразумевает дискуссию, в
которой собеседник, отвечая на заданные вопросы, высказывает
суждения, обнаруживая свои знания или, напротив, своё
неведение.
[27] Колоратка — элемент облачения священнослужителей в церквях
западного обряда, представляющий собой белую вставку в
воротничок-стойку рубашки (вот прямо там, где был бы узел
галстука). Колоратку носят также и с сутаной, в таком случае она
выглядит как жёсткий полукруглый белый воротник с подшитой к нему
чёрной манишкой.
[28] Панк как музыка и как субкультура родился именно в Лондоне,
и произошло это 6 ноября 1975 года. К 1991 году культура панка была
вполне себе жива и популярна. Нужно понимать, что внешний облик
идеального панка можно описать всего двумя словами: мусор и говно.
И — да, насчёт булавок в носу Северус нисколько не преувеличил,
сохранились соответствующие архивные фотографии.
[29] Около 9 метров. В одном ярде 0,91 метра.
Косой переулок не был в действительности Косым — прямым, кривым,
диагональным и так далее; его нельзя было описать ни одной
простейшей геометрической фигурой. Он извивался, как змея в траве,
и каждое здание — каждое, без преувеличения — стояло на углу.
Гарри, хоть убей, не понимал, как такой результат вообще мог быть
достигнут в пространстве с обычной Евклидовой метрикой. Это
впечатляло.