Гарри надулся.
«Я буду осторожнее теперь, честное слово! Как только
почувствую неладное, сразу же тебе скажу. И раньше я не знал, на
что обращать внимание, а теперь — знаю. Пожалуйста, Том, давай
просто попробуем! Вдруг ещё и не получится ничего, а мы
спорим»
Тома его «не получится» предсказуемо уязвило:
«Твой мозг, дитя, это крепость без ворот, проникнуть в него
способен каждый чтец разума, а уж я — тем более. Разумеется всё
получится, вопрос в рациональности»
Тем не менее ещё дюжину разнообразных вопросов спустя —
вопросов, на которые Гарри совершенно не намеренно отвечал
даже более бестолково, чем на прежние — Том сдался и поменял своё
решение.
Ну, то есть он не сказал вот прямо: «ладно, думаю ты прав», но
смысл был именно тот самый.
«Возможно, мне действительно стоит прочесть тебя напрямую.
Ты, кажется, совершенно не умеешь работать с собственной памятью.
Досадный недостаток, но к его обсуждению мы вернёмся в другой раз.
Пока что приготовься открыть мне своё сознание. Помнишь ещё, что
нужно делать?»
Устроиться поудобнее, расслабиться и ни о чём не думать. В
последнем Гарри был особенно хорош. Главное — не заснуть нечаянно.
Он поёрзал на стуле. Вроде нормально.
«Ага. В принципе я готов, начинай»
Страницы дневника шевельнулись. Гарри вглядывался в их
ускоряющееся мелькание, и приготовился было в нужный момент шагнуть
в темноту, но в этот раз всё было иначе. Темнота сама выплеснулась
ему навстречу — выплеснулась, захлестнула и утащила за собой.
Он стоял в гостиной миссис Фигг и смотрел на себя
маленького.
Тощий оборванный мальчик в сломанных очках входил в комнату и
садился в глубокое кресло, утопая в его подушках. Снова, снова и
снова. Мальчик становился взрослее, менялись детали, но не суть.
Гарри смотрел как прикованный, хотя картина была тягостная.
Том в это время бродил по гостиной, выглядывал в окна, зачем-то
пошарил на стеллаже за креслом, потом вышел в соседнюю комнату. Его
мантия колыхалась и развевалась при ходьбе. Слышно было, как он
бродит по дому, по-хозяйски открывая двери. Мальчик в кресле пил
чай. Миссис Фигг показывала ему фотографии кошек. Гарри с души
воротило от этого зрелища.
Том вернулся, деловито пересёк гостиную, открыл дверь в
прихожей, выглянул на улицу. Мальчик со шрамом на лбу сел в кресло.
Перед ним стыла чашка с чаем. Старуха протянула ему фотоальбом.
Обессиленный, полный злости, Гарри на секунду сомкнул веки.