— Помоги мне перебраться на лежанку,
— попросил.
Мишель, сгибаясь под тяжестью
немалого веса, помогла ему улечься по-человечески. Док снова тяжело
дышал, в груди что-то негромко клокотало, будто кипел небольшой
котел с водой.
— Вы меня спасли, — сказала тихо,
опускаясь на грязный пол каюты рядом с лежанкой дока.
— А ты меня. Мы квиты. — Слабым
голосом ответил он.
— А что будет, если они вернутся? —
Мишель глянула на дверь и почувствовала, как что-то внутри у неё
начинает дрожать, мелко-мелко, противно-противно, как студень
тетушки Агаты.
Дох фыркнул, будто лошадь.
— Не вернутся.
— Откуда вы знаете? — не удержала жалобных интонаций девушка.
Слабо усмехнувшись, док объяснил:
— Я им снотворного подсыпал. В ром.
— А потом? Потом, когда проснутся,
они не придут в ярость? Не будут мстить? — сглатывая кислую от
страха слюну, спросила Мишель.
— Им не до того будет. Не волнуйся.
Да и капитан к тому времени тоже проспится. Иди отдохни хоть
чуть-чуть.
Мишель покачала головой и задремала
прямо так, как была — сидя на полу.
Ей снился кошмар — она снова протирала развороченные тела, а потом
они вставали и бросались на неё, сдирая одежду и хохоча в
лицо.
Он часто ей снился, этот кошмар. И она бы ни за что не согласилась
оставить кого-то из команды на острове.
От воспоминаний её потряхивало —
отголосок пережитого тогда ужаса всколыхнулся и все ещё гулял в
крови. И весь обратный путь к берегу, туда, где остались её вещи,
Мишель боролась с нервной дрожью.
Стыдно было признаваться в трусости,
и она позволяла себе думать, что дрожит от разочарования.
Во-первых, она думала, что общинниц больше. Десятка два, например,
а не пятеро. И самое печальное — на корабле ей казалось, что нет
ничего проще найти союзников в женщинах, одиноко живущих на
острове. А не вышло. И это было больнее всего.
Что ж, стоило признать — все её
планы, которые она строила по пути сюда, провалились.
Можно, конечно, поплакать,
погоревать, можно даже пожалеть себя. Только зачем? Ей не угрожает
опасность, никто не нападает, не покушается на её жизнь — самое
страшное, что может быть. Она это пережила, она знает. А рухнувшие
планы… А что рухнувшие планы? Всего лишь повод построить новые.
Например, надо придумать, как
обустроиться. Хотя бы на первое время.
Возвращаясь к брошенным на берегу
вещам, Мишель свернула на поляну с родничком. Хорошо иметь источник
питьевой воды под руками, и она прикидывала, не расположиться ли на
той полянке. Там и в полдень, когда солнце прямо над головой,
должно быть прохладно.