— Дети, мне нужна палка, — не
выдержала Тамара Степановна. Выходить с голыми руками против такой
компании она была не готова.
— Может, кочерга подойдет? —
предложила Лия. — На кухне есть.
— Отлично!
Стараясь не думать о том, как выстоит
против незваных гостей, она отправилась вместе с детьми на
кухню.
— По голове себе постучи! — рявкнула,
проходя мимо входной двери. Безумный стук умолк. Вошла на кухню… и
первым делом наткнулась на кота — тот торопливо дожевывал колбасу
и, увидев, что его застукали, едва не подавился. Ругаться с
бессовестным животным было некогда. Схватив протянутую Лией
кочергу, Тамара Степановна отправилась открывать.
Следом, источая ядреный колбасный
дух, неслышно двинулся кот.
— Ну, чего надо? — распахнув дверь,
спросила она, ожидая увидеть еще одного бугая с лицом, не
обремененным интеллектом. Однако мужчина, стоящий за порогом,
выглядел вполне прилично — высокий, серьезный, в годах и явно не
глупый, судя по внимательному взгляду. Добротная и явно дорогая
одежда говорила о том, что и статус в обществе у него тоже
имеется.
— Вот, это она! — взвизгнул герцог,
тыча пальцем в Тамару Степановну. — Собственность мою заняла! На
жизнь мою покушалась! — он бросился вверх по лестнице, но запнулся
на выщербленных ступенях и, пропахав их носом, скатился
обратно.
— Исполнительный судья господин
Франц, — не обращая внимания на его вопли, представился незнакомец.
— Ко мне поступила жалоба, что вы отказываетесь освободить дом,
принадлежащий герцогу Обергафкинсу, — он открыл папку и
продемонстрировал бумагу с печатью.
— Этот ваш… как его… Гафкинс,
выгоняет сирот на улицу!
— Я этот дом купил! — выкрикнул
герцог.
— А дети?
— Да какая разница? Дом мой, пусть
идут, куда хотят!
В сердце Тамары Степановны вскипел
гнев.
— Это что же такое получается? —
воскликнула она, уперев руки в боки. Сделать это, не отпуская
кочерги, оказалось непросто. — Это каким же бессовестным человеком
надо быть, чтобы детишек малых вышвырнуть на погибель? Это ж какие
у вас тут порядки, что поощряют такое беззаконие? — видя, что
герцог не реагирует, она перевела внимание на судью.
— А вы, собственно, кто? — спросил
он.
— Хозяйка! — обиженная таким
бесчувствием, Тамара Степановна пошла напролом. — Я — хозяйка этого
приюта! И я этот дом никому не продавала!