И это не звучало призывом пуститься во все тяжкие. Босс сказал
ровно то что сказал. Мама ограничивала Яну почти во всем, но,
оказывается, можно было жить иначе. Главное, научиться. Потому что
жизнь действительно слишком коротка и никто не знает, как и когда
она закончится. Алексей Волков был тому отличным примером.
— Мы устраивали гонки по городу, — отхлебнув сока, заявил
Дима.
Лена с Сергеем заметно напряглись, а Роман закатил глаза.
— Учитывая, что за рулем была Яна, думаю, гоняли вы со скоростью
двадцать километров в час.
— Обижаешь, — хмыкнул Дима. — Сорок. А иногда даже разгонялись
до сорока пяти. Только перестраивались от балды.
Яна покачала головой и пояснила Сергею:
— Я решила начать водить.
— А права есть? — тут же осведомился он, и Яна невольно
улыбнулась.
Она все никак не могла привыкнуть к тому, что о ней он тоже
заботится.
— Ром, пойдем поговорим, — негромко сказала Лена, и все дружно
перестали дышать.
Крестовский перестал дышать особенно выразительно. Однако из-за
стола встал и даже прихватил с собой чашку расслабленным
жестом.
Яна про себя вздохнула. Каждый раз, когда Сергей или Дима
начинали проявлять интерес к Яне, Лена перетягивала внимание на
себя. Если рядом был Роман, то она демонстративно звала его
поговорить, либо начинала что-то ему шептать. Все остальные темы
тут же отходили на второй план, потому что, хоть Яна и не знала
подробностей, невозможно было не заметить, как все напрягаются,
стоит Лене оказаться слишком близко к Роману.
— Тут везде камеры, если что, так что ведите себя прилично, —
заявил Димка, на что Крестовский что-то сказал ему на английском, а
Лена звонко рассмеялась.
— Блин, — вырвалось у Романа уже по-русски.
Видимо на то, что ругательство поймет Лена, он не
рассчитывал.
— Что у них происходит? — не выдержала Яна.
— Излечение от большой несчастной любви, — медленно и
торжественно произнес Сергей и сделал глоток чая.
— А что за намеки про камеры?
Сергей с Димой переглянулись, и Яна почувствовала неловкость.
Зря она пытается играть в семью. Невозможно стать своей людям, для
которых ты был чужим большую часть их жизни.
Дима вздохнул и взъерошил челку, а потом повернулся к Яне.
Отчего-то она вспомнила, как первый раз ехала с ним на заднем
сиденье машины Романа, и он смотрел на нее вот так же: сердито,
нагловато и растерянно. На его живой мимике невозможно было не
залипать взглядом.