— Ты встречаешься с девочкой? — от этого вопроса захотелось
провалиться под землю, потому что… ну серьезно. Встречаешься? С
девочкой? Таким тоном можно спросить двенадцатилетку. И то
прозвучит тупо.
— Да не встречаюсь я ни с кем, мам. Анька ерунду несет.
— А вот и встречаешься! — надулась мелкая. — Мы к ней в гости
ездием. Я даже ночевала там один раз.
— Как ночевала? — мать испуганно посмотрела на LastGreen’а. —
Гришка, ты ее с чужими людьми оставлял?
Злость, знакомая, глухая, которой он ни разу так и не дал
вырваться наружу, привычно подкатила тошнотой к горлу. Сколько же
всего он мог сказать в эту минуту. Например, считались ли за чужих
людей местные алкаши, которых бывал полон дом? Мать при этом могла
уснуть, а Анька бегала там без присмотра. Один раз эти уроды ей,
совсем маленькой, даже выпить дали. «Капельку для настроения,
потому что она плакала». А у нее живот болел. И это не мать, а
LastGreen с Потапом таскали ее по врачам, пока не выяснилось, что у
нее непереносимость коровьего белка.
LastGreen на миг прикрыл глаза, медленно выдохнул и сказал:
— Она с Сашей была. Не волнуйся. И у Лены… хорошая семья. Они
Аню не обидят.
Видимо, мать что-то увидела в его взгляде, потому что
отвернулась и принялась тормошить притихшую мелкую.
— А что ты хочешь на день рождения? Вот мама выйдет скоро,
пойдет работать, а там у кого-то уже будет день рождения. М? Что ты
хочешь?
Вся эта сцена выглядела жутко неловко и наигранно. Будто мать
просто не знала, как себя вести. «А ведь, наверное, так и было», —
понял он.
Она же вообще почти с ними не разговаривала. И они с ней почти
не разговаривали. LastGreen помнил что-то смутное из детства, как
они смотрели мультики, как гуляли в парках, катались на карусели.
Но это было давным-давно, еще до гибели отца. А потом началось вот
это все — неловкое, ненужное и такое, что хотелось выть.
— Тебе привезти что-нибудь в следующий раз?
— Нет, что ты! — мать замотала головой и махнула на пакет,
который сиротливо лежал на банкетке.
LastGreen не придумал ничего лучше, чем купить апельсинов, яблок
и шоколадку. Он понятия не имел, что носят в больницы. Когда он сам
лежал с воспалением, Потап приносил ему семечки и шоколадки. Но это
потому, что LastGreen его об этом просил. В кино он видел, что
принято приносить фрукты. Фрукты не ассоциировались у него с
больницами, скорее с праздником, а теперь еще с Леной. У нее на
кухне стояла плетеная корзинка, пестревшая апельсинами,
разноцветными яблоками, бананами. Прямо как в кино. Но Волковы
вообще жили так, как многим и не снилось. Как на красивой картине,
в которой, по правде говоря, им с Аней не было места.