— Ну мы поедем тогда? А то Аньке еще ботинки купить нужно.
— А с этими что случилось? — Мать всплеснула руками так, будто
для нее было новостью, что дети растут. Быстро растут. И это при
том, что Аня была на удивление аккуратным ребенком и почти ничего
не рвала и не пачкала.
— В них скоро жарко будет, — терпеливо ответил LastGreen, — и
она выросла уже.
— Выросла, — мать посмотрела на Аньку и, порывисто наклонившись,
прижала ее к себе. — Выросла. Красавица моя. Так на папку
похожа.
При упоминании отчима LastGreen скрипнул зубами, но привычно
смолчал.
— Ну мы поедем, — пробормотал он, мечтая уйти, сбежать на край
света.
Да, он был фиговым сыном, потому что стыд и неловкость напрочь
вытеснили жалость. Хорошо Аньке, которая пока ничего не
понимает.
— Ну бегите, бегите. Конечно, — мать засуетилась, схватила пакет
и начала совать его Ане. — Вот возьми домой. У меня тут все есть.
Кормят, как в садике.
— У нас тоже дома все есть, — мелкая решительно отодвинула
пакет.
Фруктов дома не было, но Анька, кажется, понимала, что матери
они нужнее.
— Ну бегите, — повторила та и крепко обняла дочку. — Соскучилась
я как по вам. Ну скоро дома буду. Скоро-скоро. Оглянуться не
успеете. И все у нас будет хорошо, по-новому.
— Правда? — Анька отклонилась и заглянула в глаза матери с такой
надеждой, что у LastGreen’а защемило в груди.
— Правда.
Мать обняла LastGreen’а непривычно крепко.
— Соскучилась я по вам. Сил нет уже.
И от этих слов, сказанных в самое ухо, у него что-то
перевернулось внутри.
— Мы тоже соскучились, — честно ответил он, обнимая мать в
ответ.
А вдруг все правда получится? Она ведь раньше не лечилась, а
теперь вот согласилась. Вдруг еще будут и у Аньки карусели,
мультики, вкусные ужины, пирожки домашние? Мама ведь пекла в его,
LastGreen’а, детстве.
— Гришечка, ты оставь мне денежек немножечко. Рублей сто-двести.
Мне больше не нужно, — прошептала мать, больно сжимая его
плечи.
Карусели? Пирожки?
— Зачем тебе? — сглотнув вмиг ставшую горькой слюну, спросил он.
— Тебя же кормят, как в детском садике. Даже полдник есть.
— Мне нужно. Чуть-чуть расслабиться. Это же ничего. Это один
раз.
LastGreen выпутался из объятий и посмотрел на мать сверху вниз.
Она выглядела жалкой… Господи! Как ему хотелось сейчас привычно
дать денег, чтобы она наконец перестала так смотреть.