— Ты обещала. Ты же только что обещала, — хрипло прошептал
он.
— Я знаю. — Как он ненавидел этот тон. У алкоголиков он был
свой, специфический, когда они уверенно говорили ерунду и,
вероятно, думали, что звучат убедительно. — Но это же один раз. А
так… у меня уже все хорошо. Гришенька, я клянусь тебе.
Он молча покачал головой и наощупь нашел Анькину руку.
— Мы поехали.
— Гриша! — Мать схватила его за рукав куртки и дернула с такой
силой, что его развернуло. — Ну один раз. Ну чуть-чуть. Это же
ничего.
— Уходи в палату, — он вырвал куртку из хватки и потянул мелкую
к выходу. Та поспешно засеменила следом.
Метров за двадцать до автобусной остановки LastGreen наконец
сбавил скорость, чтобы Аньке не приходилось бежать. Мать так и
кричала вслед его имя, пока они не вышли из больницы, и оно теперь
отголосками звенело в ушах.
На остановке он выпустил ладошку сестры и сунул руки в карманы.
Хотелось что-то разбить, хотелось разорвать этот мир на мелкие
кусочки, потому что какой в нем смысл, если мелкая стоит, смотрит
на него огромными глазами, а он понимает, что не будет в ее жизни
ни мультиков в обнимку с мамой, ни каруселей?
— Хочешь на ВДНХ поедем? Там покатаешься на чем-нибудь.
— Не хочу, — тихо ответила Аня.
— Эй, ну ты чего? Реветь, что ли, собралась?
— Да, — себе под нос сообщила Аня, и по ее лицу потекли
слезы.
Мелкая привыкла плакать молча, чтобы не привлекать ничьего
внимания. И слезы у нее всегда были с горошину.
— Ну Ань, — поморщился LastGreen. — Ну иди сюда.
— Не хочу, — повторила она и всхлипнула так, что все ее
маленькое и худенькое тельце аж подпрыгнуло.
— Ты ботинки какие хочешь? С единорожиком?
— Не знаю.
— А хочешь, к Потапу съездим?
— Хочу.
Ну еще бы. Это было безотказным приемом. Безотказнее было только
предложить съездить к Лене.
— А потом к Лене поедем? — будто прочитала его мысли сестра.
— Мы не предупреждали. Нужно было позвонить. Вдруг у нее
дела?
— А ты позвони, — резонно заметила мелкая и вытерла щеки
ладонями.
— Нам еще ботинки тебе покупать.
— Так это недолго.
— Ну здрасте, недолго. А кто в прошлый раз Потапа до белого
каления довел покупкой босоножек?
— Он хотел купить с закрытыми носками. А я уже не маленькая.
— Да возраст тут причем?
— При том! — Анька сложила руки на груди и посмотрела
исподлобья. Ну хоть реветь перестала.