Юла хотела было опуститься на ближайшую скамейку, потому что
понятия не имела, что делать дальше: у нее был один-единственный
план на сегодняшний день — прийти в Ромке, но вовремя вспомнила,
что окна его квартиры выходят как раз на эту сторону, а значит,
Рябинина может ее увидеть.
Забросив сумку на плечо, она пошла к выходу, покачивая бедрами,
чтобы Рябинина даже на секунду не допустила мысли, что смогла ее
задеть своим переездом к Крестовскому, своим существованием в его
жизни.
В конце концов, у Юлы не было привычки просто так отдавать то,
что она считала своим.
Однако, выйдя за ворота и отойдя достаточно для того, чтобы
больше не попадать в поле видимости Рябининой, Юла остановилась и
понуро опустила плечи. Чушь это все. У нее ведь никогда не было
ничего своего. И не было привычки за что-то бороться. На примере
развода родителей она поняла, что можно сколько угодно биться
головой в стену, но если ты не нужна, то ничего не изменится. Никто
тебя вдруг не полюбит и не озаботится твоим благополучием.
Единственное, что тебе остается, — это портить жизнь тем, кто тебя
обидел. Вот такая невеселая и неблагородная задача.
Правильный Крестовский непременно бы что-нибудь сказал по этому
поводу. Вот только он был не тем, чьего мнения Юла собиралась
спрашивать.
Она достала из кармана телефон и открыла список чатов. Друзей у
нее не было совсем. Так, только приятели, какие-то компании разной
степени адекватности, но вот чтобы позвонить кому-то и сказать:
«Слушай, мне так плохо. Давай встретимся…», такого человека в
списке ее контактов не было. То есть, с ней бы встретился каждый,
потому что она классная, веселая, клевая. Вот только прямо сейчас
она не была ни клевой, ни веселой. А такая Юля Шилова вряд ли
кому-то была нужна.
Открыв чат с Волковым, она увеличила его фото. На нем Волков был
похож на гопника, но большего всего Юла не любила это фото потому,
что капюшон толстовки отбрасывал тень на большую часть Димкиного
лица. А ей хотелось бы иметь возможность его видеть.
Интересно, что бы сказал Волков, позвони она ему? Что-то вроде:
«О, Шилова привет. Ты как? Нормально? Ну хорошо. Я тогда погнал.
Меня Машка ждет».
Хотя… теперь ведь Рябинина его не ждет. Юла прижала телефон к
губам, глядя прямо перед собой. Позвонить или нет?
Впрочем, кого она обманывала? Храбрая Юля Шилова, которая могла
раздеться перед идиотом фотографом, еще не зная, чем все
закончится, была на самом деле ни черта не храброй, потому что
понимала: если еще и Волков сейчас окажется по уши влюбленным в
какую-нибудь очередную Рябинину, у нее просто сорвет крышу. А так
была хотя бы призрачная надежда, что однажды, возможно…