В чашку кто-то положил еды для кошки, но сама кошка, большая и
рыжая, при виде моего Сан Саныча сиганула за угол. Пёс навострил
уши, но догонять не кинулся, уже приучен.
— Ща, — высокий мужик в камуфляжном костюме, должно быть,
охранник, выглянул из окна. — Сейчас, идём! Покажу всё, ваших
жду.
— Подождём, — сказал я и потрепал собаку за ушами.
Пёс покрутил головой, а потом вообще лёг, открывая свой живот.
Пока я его чесал, он вытянулся и начал похрюкивать от удовольствия,
дёргая задней лапой. Но потом, когда из здания начали выходить
люди, сел чинно.
— О, — Василий Иваныч обрадовался и провёл рукой по усам, пялясь
на девушку в форме. — Говорят, ей только майоров подавай. Но где
наша не пропадала?
Самым первым шёл Кирилл Аничкин, эксперт-криминалист, щуплый
парень в очках. На плече он нёс тяжёлую сумку со своей аппаратурой,
в основном, для фотосъёмки. Следом за ним вышагивала девушка в
синем мундире прокуратуры, блондинка, невысокая, но фигуристая.
Носик чуть вздёрнут, губы сжаты, взгляд на всех смотрит с этаким
подозрением. Не очень ей нравится тут работать.
Не помню её фамилию, вместе работать не доводилось, но видел я
её частенько. Фигурка запала в глаза и вспомнилась, несмотря на
прошедшие годы. А что с ней потом стало? Вроде бы, уехала, и мы с
ней потом не виделись, что дальше было у неё — уже не в курсе.
Казалось бы, такой хрупкой, миловидной девушке нечего здесь
делать, но всё-таки это следователь прокуратуры. Значит, она и
старший среди этой следственной группы.
— Здрасьте, Ирина Константиновна, — Устинов выпрямился и
расправил усы уверенным движением. — Какими ветрами вас к нам
занесло?
— Здравствуйте, Василий Иваныч, — Ирина с удивлением посмотрела
на нас. — Я думала, будет Филиппов. И я не заказывала кинолога.
— А мы и не кинологическая служба, — сказал я, подходя к ней
ближе. — Мой пёс мешать не будет. Павел Васильев, уголовный розыск,
а это — Сан Саныч.
— Ну ладно, — следачка присмотрелась к нему, потом ко мне. —
Лишь бы…
— Опять ты, — раздался голос у дверей. — Никого в отделе больше
нет? Почему опять тебя отправили, Устинов?
— Вот мы и дошли до Ручки, — Василий Иваныч засмеялся.
Яков Ручка, пожилой седеющий мужик, высокий и тощий, стоял в
стороне, опираясь на стену и даже так чуть покачиваясь. Глаза
мутные. Опять пьяный. И как он вообще на ногах стоит?