Так что сейчас узкая и пыльная деревянная антресоль оказалась
никому не нужной и выполняла роль исключительно декорации,
лишившись даже лестницы, ведущей туда из зала: ее однажды просто
снесли вместо давно назревшего ремонта. И поступила в полное мое
распоряжение – я без всяких лестниц знала, как туда попасть, если
вдруг в сам зал ходу юной княжне не было. Что и позволяло той юной
княжне… Скажем так: оставаться в курсе всех здешних событий. Вот
как вчера, к примеру, когда любоваться теми, кто ее отсюда увезет,
невесте пришлось из-под потолка и сквозь перила – сразу посмотреть
в лицо покупателям «товару» приличия, видите ли, не позволяли.
И лицемерие это бесило еще больше!
– Можно подумать, им и в самом деле я нужна, – громко шипеть
сквозь зубы высота антресоли позволяла тоже – внизу бы меня все
равно не услышали, даже не устрой там сейчас прислуга шум и гам по
случаю торжественной встречи. – Суку им просто надо! Породистую.
Чтоб хороший приплод принесла.
И вдруг замерла от внезапно пришедшей в голову мысли.
А ведь я, между прочим, в этом доме в плане породы далеко не
самая первая. У отца, среди своры гончих, и получше родословные
найдутся. Не чета моей! Что они там внизу говорят? Платье привезли?
Которое станет украшением для самой достойной? Ну так мы им сейчас
эту самую достойную, то бишь самую чистокровную и поищем…
В итоге, даже искать долго не пришлось – подошла первая же, что
на глаза попалась. Она-то и украсила собой приветственный пир,
сделав его воистину незабываемым. Жаль только отдуваться за нее
теперь мне, рассказывая, как и почему такое вообще в голову
пришло.
И ведь расскажу! Самым что ни на есть прямым текстом. Не
постесняюсь! Терять-то мне уже нечего…
Увы, но не довелось. Не только я прекрасно знала своего отца, он
на мой счет тоже не обольщался. И даже рта раскрыть не позволил, по
глазам догадавшись, что за речь я им приготовила.
– В твои покои уже несут другое платье, – без предисловий начал
он прямо с приговора, стоило мне переступить порог и беглым
взглядом пройтись по лицам… высокого суда, разумеется. А как еще
это сборище назвать?
Рядом с великим князем Ахельны, на том же самом возвышении и в
таком же точно кресле сидел мой будущий свекр – правитель Эрависсы:
худое лицо, жесткий прищур, да еще и белобрысый, как большинство
южан. Или просто совсем седой? Неважно, впрочем... За креслами у
обоих князей по магу – наш и от гостей. А вокруг этой четверки, но
на пару ступеней ниже, стоят еще несколько человек. Их лиц я
разглядеть не успела, поскольку даже маленькой паузы отец сделать
не соизволил. Даже для того, чтобы дать мне возможность
поздороваться: