И этот двор, в котором они сейчас находились, мало чем отличался
от остальных.
Такой же большой и заросший, с пришедшими в полную негодность
детскими площадками и ржавыми остовами автомобилей вдоль
потрескавшихся тротуаров. Разве что был он вроде как несколько
опрятней и чище, а в одном из пластиковых баков, стоящих под
специальным навесом, Курт Шнайдер, заглянув туда мимоходом,
обнаружил свежий мусор.
Впрочем, они с самого начала не сомневались, что в городе есть
люди, и сдержанный шум толпы, доносящийся до них сейчас,
подтверждал это знание лучше всякого свежего мусора.
– Шум – оттуда, – махнул рукой Малышев. – Вон
тот, восьмиэтажный дом.
– Слышим, – сказал Майер. – Не глухие.
Все в ожидании посмотрели на Велгу.
Все правильно, подумал он, я же москвич, и они считают, что я
хорошо знаю город. То есть, умом-то они понимают, что это не
так, – не может человек знать будущее. Но спросить все равно
не у кого, вот они и ждут слова от меня. Есть, конечно, Соболь, но
он, помнится, говорил, что Москву знает очень плохо, потому что
никогда здесь не жил.
– Я думаю, за домом этим – проспект, – негромко
предположил Александр. – Может быть, площадь какая-нибудь.
Хотя площадь обычно бывает на перекрёстке… В общем, не важно. За
домом – толпа. Мы её слышим, но не видим. Значит, надо увидеть.
Лучше всего, конечно, с крыши, но тогда мы потеряем, в случае чего,
свободу маневра. Значит – что?
– Второй, а лучше – третий, этаж, – сказал Дитц тоже
почти шепотом. – Пустая квартира с пыльными стеклами. Мы видим
и слышим все, нас – никто.
– Да, – кивнул Велга. – Именно так. Это лучший
вариант. Разве что случайный взгляд, но… В этих домах явно кое-где
живут, так что сойдем за местных.
– И вообще, риск – благородное дело, – добавил
Валерка.
– Риск! – фыркнул Майер. – Да мы каждый день
рискуем с тех самых пор, как ушли с Лоны. Какой подъезд?
– Я думаю вон тот, что прямо перед нами, – сказал
Дитц. – Вперед по одному. Оружие держать наготове, но
применять только в случае прямой угрозы жизни. Все ясно?
Разведчики кивнули.
– Пошли. Первый – Малышев. Шнайдер – замыкающий. Господа
Охотники и Соболь – посередине.
Взламывать дверь квартиры на третьем этаже не пришлось, –
её взломали задолго до их прихода. Отряд мгновенно рассыпался по
комнатам и никого не обнаружил. Судя по крайне запущенному виду
квартиры, не жили здесь давно. Впрочем, разглядывать обстановку не
было ни особого желания, ни времени, – шум от собравшейся
внизу толпы был здесь гораздо слышнее, а когда они аккуратно
приоткрыли нужные окна, и вовсе усилился.