От грустных мыслей Ахверды-Магому отвлекли крики его
телохранителей. Они указывали на преследовавшего их одинокого
всадника.
— Это не наш! Это урус! – закричал один из телохранителей.
— Огонь! – скомандовал наиб.
Слитный залп из ружей и пистолетов прервал Васину погоню. Конь
защитил его от пуль, но рухнул как подкошенный. Штуцер полетел в
одну сторону, Вася – в другую. Шмякнулся об землю так, что вышибло
дух. От группы мюридов, продолживших уходить глубже в лес,
отделился всадник. Спрыгнул с коня и, поигрывая шашкой, направился
к лежавшему на земле полуоглушенному Девяткину.
— Привет, кунак! – радостно закричал Ваха.
Это был он, тот самый чеченец, которого дважды Вася спасал и
которому вернул его кинжал.
— Я тебе бакшиш обещал, помнишь?
Мюрид подскочил и полоснул Васю шашкой. Девяткин, силившийся
подняться, рухнул снова на землю. Удар шашки глубоко рассек ему
грудную мышцу. Кровь полилась ручьем. Левая сторона онемела. Вася
заскрипел зубами от бессилия. Защищаться было нечем. Штуцер далеко,
а столько раз выручавший горлорез-самоделка остался у поручика
Лермонтова.
Ваха, не скрывая удовольствия, смотрел на поверженного
безоружного врага.
— Сколько раз я представлял себе эту минуту! Нет, шашкой я тебя
больше рубить не стану. Напою твоей кровью мой кинжал, который ты
дважды осквернил. Души Нохчо и Чаброза, которых ты хладнокровно
прирезал на берегу Терека, требуют отмщения. Заждались! Но ничего!
Сейчас я это исправлю.
Чеченец воткнул шашку в землю и вытащил кинжал. Оскалился. Он
слегка склонился над Васей и дважды воткнул в него холодную сталь.
Колоть было неудобно, поэтому Ваха вскинул кинжал над головой,
примериваясь, как одним ударом отделить голову ненавистного уруса
от тела. Убить столь сильного воина – такое дорогого стоило!
Каждый удар отзывался в теле Васи вспышкой пронзительной боли.
Оба раза вызывал у него крик, злость и отчаяние. Погибнуть так
глупо?! От руки того, кому он поверил?! Единственное, что смог
сделать Девяткин – это развернутся боком и принять глубоко
проникающие уколы левой, пострадавшей стороной тела. Правая рука
уже нащупала стальной прямоугольник – подарок Бахадура. Метнуть его
не было ни сил, ни возможности. Последним усилием Вася заставил
себя приподняться на слабевшей с каждой секундой левой руке, а
правой – полоснуть острозаточенной гранью по внутренней поверхности
бедра так удачно приблизившегося Вахи. Нож без труда рассек
штанину, кожу и мышцы. Проник глубоко, рассекая бедренную
артерию.