— Куринцы, не плошай! – раздался зычный голос Фрейтага,
бросившегося на врага.
Куринцы не плошали. И командира своего обогнали.
— Не пустим тебя, Роберт Карлович, – кричали ему солдаты. – Наше
дело идти перед тобой и тебя оберегать, нече нам указывать дорогу,
сами найдем. Не впервой нам зубами грызться с чеченцем.
Лишь опытность куринцев спасла положение. Они в лесах не
терялись и уже безоговорочно верили – после валерикского дела – в
своего командира. Его хладнокровие и умение руководить боем,
вовремя приходить на помощь тем, кто в ней нуждался, снова вытащили
полк из ада.
— Проучили штыком чеченца! – Фрейтаг был доволен и собой, и
своими людьми.
В ответ куринцы, собираясь в плотную походную колонну,
грянули:
С нами Бог, и Фрейтаг с нами!
Кто ж нас может устрашить?
К громкой славе путь штыками
Мы сумеем проложить…
Разорив аул и ближайшие хутора, отряд возвращался в вагенбург.
Больше выстрелов не было. Галафеев был мрачнее тучи. Снова его
подловили бешеные чеченцы.
— Больше ста человек убитыми и ранеными! Как я объясню Граббе
сей афронт? А все разведка! Как не вовремя выбыл Дорохов! Что же
теперь делать с его отрядом?!
— Господин генерал-лейтенант! – бросился к нему Лермонтов. –
Меня! Меня назначьте командиром над летунами!
[1] Практика отказа от креста в пользу нуждавшегося товарища
была распространена на Кавказе. Так поступил в 1852 г.
артиллерийский офицер Л.Н. Толстой.
[2] Справедливости ради отметим, что уровень награды был понижен
Головиным всем прикомандированным офицерам, даже получившим
ранение. Не помогло: поручикам А. Долгорукому и С. Трубецкому в
награде было отказано, как и Лермонтову. Самое забавное в том, что
царь написал резолюцию, перечеркнув наградные листы: «Высочайше
повелено поручиков, подпоручиков и прапорщиков за сражения
удостаивать к монаршему благоволению, а к другим наградам
представлять за особенно отличные подвиги». И… наградил корнета М.
Глебова и поручика И. Евреинова орденом св. Анны.
[3] Странная противоречивая история. Что потерял поручик
Лермонтов в стрелковой цепи, если служил ординарцем? Почему шел, а
не ехал на лошади, на которой носился по полю боя, как вспоминали
все очевидцы? Почему бросил Лихарева, которого добили выскочившие
из леса горцы? Ускакал?
[4] Анна Улуханова стала третьей женой имама Шамиля под именем
Шуанат. Пережила мужа на шесть лет, пройдя с ним весь путь от
торжества имамата до пленения в Гунибе. После его смерти уехала в
Османскую империю, где и была похоронена.