Инопланетную чуждость пейзажа как нельзя лучше подчёркивало и
дополняло глубочайшее космическое безмолвие. Безмолвие абсолютное,
не допускающее ни шелеста ветра, ни шороха перекатывающихся
песчинок местного реголита, ни скрипа гравия под ногами, ни
тонкого, на пределе слышимости, попискивания потерявшегося в ночи
муравьишки...
Только сейчас, стоя на небольшом пятачке огромной инопланетной
горы перед лицом бесконечной Вселенной, я окончательно понял, что
всё это не игра и не глюки. Что это, действительно, космос, что до
Земли и до Солнца отсюда сотни и тысячи... а возможно, и миллионы
световых лет, и что преодолеть их даже на звездолёте я никогда не
сумею — мне просто жизни не хватит... Ну, разве что попытаться
пройти этот путь через кромку. Хотя бы попробовать... По
многомерным пространствам в никому не известные координаты...
«Это Штар, — сообщил через переговорник инструктор и указал на
пылающее над горизонтом светило. — Звезда класса B3V, центр здешней
системы».
«А это?» — обвёл я взглядом лишённую атмосферы равнину.
«А это Шейла. Единственный спутник четвёртой от Штара планеты...
к слову сказать, обитаемой...»
Я молча смотрел на простирающуюся под уступом равнину и пытался
представить, насколько местная космогония соответствует земным
представлениям о строении планетарных систем.
Судя по силе тяжести на поверхности и удалённости горизонта,
этот спутник вполне соответствовал какому-нибудь Титану или
Каллисто, но только раз в пять массивнее, без ядовитой метановой
атмосферы, ледяной корки и прочей малоприятной для массовой
колонизации чепухи. А судя по уровню ионизированного излучения и
напряжённости магнитного поля, отражающихся в нашлемном экране,
Шейла обладала собственной магнитосферой.
Как должна выглядеть та планета (четвёртая от здешней звезды...
буду звать её Штар-4, если другого названия не имеется), вокруг
которой этот спутник вращался, я, честно сказать, терялся в
догадках. В голову почему-то лезли планеты-гиганты навроде Юпитера
и Сатурна. Но, с другой стороны, если Тайгер сказал, что они
обитаемы, то... хм, как-то странно выходит. Ну, какая, к чертям
собачьим, нормальная, а тем более разумная жизнь может развиться в
гигантской газовой печке?..
«Историческое название планеты — Крайона, — продолжил Тайгер, не
дождавшись вопросов. — Но, в принципе, его используют только
аборигены, и то не всегда. В «Справочнике звездных миров» она
обозначается как Штар-4, а вся система в координатах пентарос имеет
номер 13478... Знаешь, что это такое?»