«Координаты пентарос?»
«Да».
«Знаю... в общих чертах. Но пользоваться ни разу не
доводилось».
«Понятно. Практика перемещений по кромке отсутствует, — заключил
Тайгер. — Попробовать желание есть?»
«Ещё бы не быть!» — не стал я отнекиваться.
«Ладно. Вернёмся к этому позже. А пока ещё пара вводных. Крайона
примерно в двадцать пять раз тяжелее своего спутника. Её диаметр
больше в четыре с половиной раза. Соответственно, ускорение
свободного падения на её поверхности больше, чем здесь,
примерно...»
«Процентов на десять-пятнадцать», — продолжил я, сделав быстрый
подсчёт.
«На двенадцать с половиной», — уточнил после паузы
собеседник.
Похоже, моё умение быстро соображать оказалась для него
неожиданным.
«Предполагаю, что за счёт приливного захвата Шейла всегда
повёрнута к Крайоне одной стороной. И это место, эта гора, — кивнул
я назад, — расположено на другой стороне, обратной, которой с
Крайоны не видно».
«Всё верно. Не видно, — наклонил голову Тайгер. — Ни мне, ни
другим, кто здесь обитает, совершенно не хочется, чтобы
местоположение нашей базы раскрыли... Но вернёмся, однако, к
Крайоне...»
Рассказ о планете длился минут пятнадцать. Слушать инструктора
было достаточно любопытно. Если суммировать сказанное, Крайона во
многом походила на Землю. Почти такие же сила тяжести, наклонение
оси вращения, длительность суток, магнитное поле, похожая атмосфера
(22% кислорода, 77% азота, давление у поверхности — около десяти
метров[1] водного столба), соотношение
суши и океана, климатические особенности...
Единственное, что существенно отличало Крайону в худшую сторону
— это повышенный радиационный фон, в десять раз выше земного, от 2
до 5 микрозиверт в час, «спасибо» здешней звезде, гораздо более
«горячей» в сравнении с Солнцем.
Местные жители в связи с этим, по шуточному утверждению Тайгера,
выглядели более «загорелыми» относительно большинства обитателей
известной части Вселенной. Так что если на Штар-4 прибывали
«туристы», то дольше месяца они там, как правило, не
задерживались.
Исключение из этого правила составляли «скользящие».
По словам всё того же Тайгера, даже неинициированные «линии»
могли выдерживать без какого-либо ущерба для организма 30-кратные
перегрузки, 10-кратные перепады давления и радиационный фон до 1000
микрозиверт/час. А если использовать кромочный «замедлитель», то
любой из «скользящих» мог даже в рабочей зоне ядерного реактора
покрутиться полчаса-час и выйти оттуда живым и незапыхавшимся.